Крах «крабового мальчика»: империя Глеба Франка рушится
Прошли те счастливые советские времена, когда крабами были завалены все магазины, и их особо никто не хотел брать.
С тех пор крабы стали не только серьезной валютой, но и объектом коррупционных преступлений в масштабах страны.
Напомним, в 90-е годы рыбную отрасль России не просто лихорадило - она шла вразнос. Крабовая монополия государственного «Дальморепродукта» рухнула. Государственные предприятия массово акционировались и разорялись.
В российских прибрежных водах беспрепятственно орудовали иностранные, в первую очередь японские рыболовы. Конкуренцию им составляли преимущественно браконьеры и полулегальные добытчики. На крабах и ценных породах рыб «поднялись» не только серьезные владивостокские и московские бизнесмены, но и целые дальневосточные преступные группировки.
Браконьеры быстро взяли на вооружение американскую технику лова краба, что привело к резкому росту его нелегальной добычи. Как следствие, уже к началу нулевых были практически «выбиты» самый ценные виды крабов: камчатский, синий и равношипный. Им на смену пришла добыча двух видов краба-стригуна - обыкновенного и японского. В период с 1995 по 2009 годы средний объем фактической добычи крабов составлял 132 тысяч тонн в год, и практически весь был нелегальным. Напомним, розничная цена камчатского краба в России начинается от 1000 рублей за килограмм, стригуна - от 700. Таким образом, доход нелегальной крабовой мафии превышал бюджет всего Приморского края.
Начиная с 2010 года, государство начало активно вмешиваться в нелегальный крабовый бизнес, что за пять лет позволило существенно сократить объем нелегального вылова. Однако на смену крабовой мафии, как это всегда бывает, пришли легальные «акулы». И главной акулой стала «Русская рыбопромышленная компания» (РРПК), принадлежащая сыну бывшего министра транспорта России Глебу Франку.
Кто такой Глеб Франк
Глеб Сергеевич Франк родился в 1982 году во Владивостоке. Его отец, Сергей Франк, трудился генеральным директором компании «Совкомфлот», а с 1998 по 2004 год занимал пост министра транспорта России. С 1995 года семья жила в Москве. Там Глеб окончил столичную школу с углубленным изучением английского языка и поступил на международно-правовой факультет МГИМО.
В 2004 году он уехал в Европу, где получил степень магистра делового администрирования (MBA) французской бизнес-школы INSEAD (2010 г.). В швейцарском Международном институте управленческого развития прошел курсы High Performance Boards и Leading Family Office
Не отрываясь от учебы, юный талант в 2011 году создал ООО «Русская рыбопромышленная компания» (ОГРН 1117746801424) и вошел в ее совет директоров. 95.43% акций компании принадлежит самому Глебу Франку, еще 4.57% - ООО «РМД ЮВА» (ОГРН 1147746035854), которая, в свою очередь, полностью принадлежит ООО РРПК. Напомним, на тот момент Глебу Франку исполнилось 29 лет, ничем, кроме образования, он не занимался, и средств для создания самой мощной промысловой компании в России взять ему было неоткуда.
Секрет успеха, однако, прост. Годом ранее, в 2010 году, Глеб Франк женился на Ксении Тимченко - дочери известного предпринимателя Геннадия Тимченко. Именно после этого у юного предпринимателя появились и деньги, и связи, и возможности.
В 2014 году Глеб Франк занялся нефтянкой, возглавив совет директоров ЗАО «Стройтрансгаз» – холдинга, занимающегося обслуживанием крупных проектов, поставками и настройкой специализированного оборудования. Учитывая, что юношу не отстрелили еще на подлете к столь зарегулированной отрасли, очевидно, что его кандидатура была согласована на весьма высоком уровне.
В 2016 году Глеб Франк вошел в долевую собственность компании «Норд», занимающейся перевозками нефти. Затем была приобретена часть предприятия «Инфотек-Балтика», специализирующегося на транспортировке и сопровождении грузов, пересылаемых морскими путями.
Кроме этих компаний, в собственности Глеба Франка еще семь фирм, так или иначе связанных с крабовым промыслом.
Грязная история с квотами
В 2015 году Владимир Путин заявил, что страну не устраивает, когда «в рыбной отрасли расплодились разного рода рантье, использующие наши биоресурсы». Президент поручил внести в Госдуму необходимые поправки в Федеральный закон «О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов», закрепив так называемый «исторический принцип» распределения квот на вылов рыбы, краба и других видов биоресурсов.
Поправки были приняты, и с лета 2016 года рыбопромысловые компании получили возможность спокойно работать, один раз приобретя на аукционе квоты, не беспокоясь, что их могут лишить права выходить в море на промысел. Это дало возможность предприятиям отрасли планировать развитие на многие годы вперед, брать долгосрочные кредиты на строительство заводов и рыболовных судов.
Казалось бы, вопрос решен. Однако в 2016 году Глеб Франк и связанные с ним высокопоставленные лоббисты начали пытаться устанавливать новые правила игры. Через лоббистов в Госдуме им удалось протащить новый закон,фактически предусматривающий отзыв квот, приобретенных на аукционах всего несколько лет назад.
Как выяснилось, идея так называемых «инвестиционных квот», по которым значительные квоты получает компания, вложившая средства в развитие собственного флота в текущем году, исходила из недр «Объединенной судостроительной коопорации». Председателем совета директоров которой был... Сергей Франк, отец Глеба Франка. Идея была несправедливой, так как значительное количество компаний уже имело свой флот и не нуждалось в новых судах.
Одновременно была начата мощная информационная атака на ФАС, Минпромторг, Министерство развития Дальнего Востока, которые обвинили в волоките и затягивании реализации закона.
В результате оказалось, что в вопросе распределения квот есть более «равные» предприятия и все остальные. В числе «более равных» чудесным образом оказались, в первую очередь, структуры, принадлежащие Глебу Франку. РРПК фактически обвалила квотовый аукцион, заявив о строительстве десяти супертраулеров на верфях «Объединенной судостроительной компании» и трех заводах на берегу.
Кроме того, группа Глеба Франка начала агрессивную инвестиционную политику, скупая рыбопромысловые компании вместе с принадлежащими им квотами. В Приморье хорошо известна история компании «Дальморепродукт», у владельца которой Дмитрия Дремлюги вдруг обнаружилось украинское гражданство. Под мощным давлением со стороны силовиков предприниматель согласился фактически за бесценок продать компанию Глебу Франку.
В 2018 году Глеб Франк инициировал уголовное дело в отношении своего главного конкурента - Олега Кана. Кореец Олег Кан был бенефициаром крупных компаний «Курильский универсальный комплекс» (КУК) и «Монерон», и считался настоящим «крабовым королем» Дальнего Востока до прибытия туда Глеба Франка. В 2018 году неожиданно у следствия появилось подозрение, что Кан причастен к убийству в 2010 году бизнесмена Валерия Пхиденко. За это преступление еще в 2011 году приговорен к семи годам заключения Дмитрий Поляков.
Олег Кан предпочел выехать на родину, так как расследование было выведено на федеральный уровень, и его финал был предсказуемым. Не секрет также, что к раскрутке дела в отношении Кана был причастен именно Глеб Франк.
Финансовая ловушка
Агрессивная политика в отношении квот, инвестиций и конкурентов раздули инвестпрограмму РРПК до одного миллиарда долларов (75 миллиардов рублей по текущему курсу). Речь при этом идет о весьма долгосрочных вложениях, связанных с высокими рисками - рыболовные суда не строятся ни за месяц, ни за два.
Естественно, что собственных средств у Глеба Франка для реализации инвестиций не было. К началу 2019 года общий долг РРПК перед Сбербанком составлял около полутора миллиардов долларов. В октябре 2019 года прошли новые аукционы. Долг пришлось реструктурировать, в итоге РРПК купила примерно треть выставленного на торги дальневосточного краба за 38 миллиардов рублей.
В итоге аукционы вывели РРПК на второе место по объему квоты на краба. А вот остальная отрасль погрузилась в глубокую депрессию. Итог «реформы», инициированной Глебом Франком, оказался крайне прискорбным. Новые суда перестали строиться. Многие сотрудники компаний остались без работы. Социальные программы свернуты.
Да и сами компании Глеба Франка такие объемы долгов поставили в крайне тяжелое положение.В сводном отчете СПАРК среди негативных факторов для компании указано повышение совокупного долга на 289%, в то время как собственный капитал вырос лишь на 105%.
Естественно, никто не мог прогнозировать ни коронавирусную пандемию, ни падение спроса на нефть, ни связанный с этим рост курса доллара. У игроков, обладающих небольшим собственным капиталом и большим объемом кредитов, ситуация ухудшилась практически молниеносно. Очевидно, что в бизнес-империи Глеба Франка настроения, близкие к паническим. Вслед за распространением коронавируса и массовым карантином, неизбежно упадет и спрос на деликатесы, к которым относится мясо краба. Недополученная выручка РРПК на сегодня исчисляется только за первый квартал 2020 года десятками миллионов долларов.
Еще в январе 2020 стало известно, что РРПК продала несколько своих юридических лиц, которые владеют квотами на ловлю 8,6 тысяч тонн морских биопродуктов в год. Сейчас появляются устойчивые слухи о том, что входящее в структуру РРПК ООО «ПримКраб» Может быть поделено на три равные доли и продано частями. Между тем именно «ПримКраб» - один из основных активов Глеба Франка. Компания была создана в 2017 году как операционная компания для освоения квот вылова крабов.
Естественно, с началом кризиса Глеб Франк попытался получить господдержку своего бизнеса. Однако в апрельский список системообразующих предприятий Минпромторга РРПК не вошла. Не исключено, впрочем, что она получит господдержку через Минсельхоз - что будет означать, что частный бизнес Глеба Франка будет поддержан за счет налогов россиян.
Однако вряд ли госдотации спасут бизнес-структуры Франка. Апрель гарантированно будет провальным в отношении бизнеса, а май может стать вообще катастрофическим. Не исключено, что Франку придется продать с таким трудом добытые квоты, а в ближайшем будущем и вообще расстаться с бизнесом.
Как говорится, богатые тоже плачут.
