Важно воспитать художественный вкус архитекторов заранее

Продолжим музейную тему. В статье о посещении, весьма неприятном, Русского музея в Санкт-Петербурге, я заявил, что музей может быть небольшим, но очень хорошим. И вот, мне довелось убедиться в этом воочию.

Был у меня визит в Московскую финансово-юридическую академию (МФЮА), а точнее, в Московский информационно-технологический университет — Московский архитектурно-строительный институт (МИТУ-МАСИ). Пока я дожидался назначенной встречи, мне предложили посмотреть музей. Вот так прозаически начиналось удивительное. Я согласился, совсем не ожидая чего-то эстраординарного.

Это был Музей искусства, с коллекцией произведений русских и европейских мастеров. Он был в самом деле очень небольшой — анфилада из десятка комнат, оформленных в интерьере русской дворянской усадьбы XIX века. Хотя у меня было не так много времени, и осмотр был быстрым, я все же уделил более пристальное внимание некоторым шедеврам.

Вот здесь, в отличие от Русского музея, можно приобщиться к искусству в полном смысле этого слова: рассмотреть шедевр вблизи и вдали, от общего плана до отдельных мазков. Мягкий свет, хорошо подобранное размещение картин, как и общий интерьер музея, этому очень способствует. Ничто не отвлекает от искусства.

Среди шедевров древние иконы, подлинные творения Ивана Айвазовского, Виктора Васнецова, Алексея Саврасова. Также и европейские мастера: Пьетро Ротари, Питер Пауль Рубенс, Ян Брейгель Младший, Паоло Кальяри или Веронезе. В дополнение к картинам старинная мебель знаменитых европейских мастеров, скульптуры, посуда, и даже коллекция небольших вещиц фирмы Фаберже: табакерок, портсигар, письменных приборов. Многие экспонаты были приобретены и подарены музею выпускниками института.

Один из залов оформлен в виде дворянской гостиной. Диван, несколько кресел вокруг столика. В углу стоит шкаф с книгами. Над ним висят часы. По стенам развешано несколько картин. Все подлинное, того времени, удачно воссоздает атмосферу давно ушедшей эпохи. Нечто подобное я ощущал в усадьбах заповедника в Пушкинских горах.

Кроме живописи, в музее было представлено собрание гравюр, среди которых был также подлинный оттиск гравюры Альбрехта Дюрера. Признаюсь, что я гравюру ставлю выше живописи, поскольку этот род искусства требует намного большего мастерства. Живописец может исправить неудачный мазок или переписать целую часть своей картины; многие шедевры потом открывали следы этих исправлений. Гравер же одним неудачным движением может испортить всю работу безвозвратно. Вот это требовало терпения и тщания.

Я подхожу к гравюрам вплотную, рассматриваю тончайшую сеть штрихов. По краю рисунка видно небольшое вдавление на бумаге — след от края медной пластины, на которой была сделана гравюра.

Где-то по ходу рассмотрения гравюр, экскурсовод мне и говорит, что это не просто музей, а еще и учебные аудитории, в которых проходят лекции и занятия. То есть, студенты приходят и занимаются в окружении подлинных произведений искусства, пусть не каждый день, но весьма часто. Когда я учился, не то, чтобы мечтать, я и помыслить не мог, что в аудитории может висеть подлинный Дюрер.

Вот это был момент, перевернувший все. Если МФЮА и МИТУ-МАСИ озадачились тем, чтобы создать музей с подлинными произведениями искусства, в котором проводятся занятия со студентами, то эти учебные заведения просто обречены на успех. Потому что это реализация великого принципа образования — учиться у великих мастеров, прикасаясь к их подлинным шедеврам. Учиться у настоящего, подлинного. Только так можно получить образование, позволяющее впоследствии достичь вершин.

Я хорошо помню тошнотворное отвращение к истрепанным учебникам по истории времен Леонида Ильича и монотонному их пересказу лекторами. Тогда я фактически бросил университет, чтобы пойти в библиотеку, к настоящему. Там, от побуревших страниц старых книг можно было ощутить штурм и натиск сталинской индустриализации: надежды на светлое будущее, упорную борьбу с трудностями и захватывающую радость от свершения того, что казалось невозможным.

Вот если бы в моей аудитории висел подлинный Дюрер, то я бы и учился по-другому. Да и вся моя жизнь сложилась бы тоже по-другому.

Вот такой оказался поразительный музей. Отличный пример того, как в небольшой экспозиции можно создать прекрасные условия для соприкосновения с высоким и подлинным искусством. Просто надо любить искусство и понимать его значение, а не делать все на «отвяжись» и для галочки. Думается, что музей МФЮА и МИТУ-МАСИ культурной работы делает не меньше, чем, скажем, Русский музей. Если большой музей можно посетить лишь несколько раз в жизни, бегом пробежавшись по залам, то вот студенты, которые посещают лекции и занятия в своем музее десятки, если не сотни раз за время учебы, «пропитываются» высоким искусством гораздо сильнее и глубже. Это очень важно, особенно для архитекторов и строителей. Тот же архитектор — тоже своего рода художник, только у него вместо холста город. И то, что он на нем изобразит, будет определять жизнь горожан многие десятилетия и даже века. Потому действительно лучше озадачиться воспитанием тонкого художественного вкуса у архитекторов заранее.