Как работает система "высшего оглупления"?
Несколько очерков о том, какие у нас бывают некачественные умы, в основном на примере востоковедения, ставят уже вопрос: откуда у нас такие берутся? Это важный вопрос, поскольку некачественные умы в сложившейся обстановке становятся опасными и для государства, и для общества, то есть всех нас.
Если совсем кратко, то берутся некачественные умы, конечно, из наших университетов. Их же не забросили к нам с парашютом. Это продукт нашего высшего образования, хотя тут просится другое выражение - «высшего оглупления». Только как это происходит?
Ввиду важности вопроса, я решил изложить свои наблюдения и размышления на эту тему, не утверждая, впрочем, это это всеобъемлющее изучение этого вопроса. Скорее, это гипотеза, основанная на личных наблюдениях и опыте; также отмечу, что она распространяется главным образом на гуманитарные дисциплины.
Причина того, что из университетов выходят люди с поломанным мышлением, коренится в методике обучения, а не в старательности студентов. Если дело было бы только в старательности, то и самого вопроса о некачественных умах не возникло бы.
Насколько я могу судить, поломка мышления происходит в несколько этапов. Первый этап — запрет на критику. Это видно хотя бы по тому, что в научной литературе критика практически отсутствует, да и известные мне ученые критикой не владеют. Критика вообще воспринимается как сугубо негативное явление, которое стараются изжить. Между тем, критика — это выявление противоречий и ошибок в суждениях, а также проверка обоснованности суждений. Иными словами, ученый, не владеющий критикой, не может отличить правильное суждение от неправильного.
Второй этап — неоднократно уже упоминавшийся мной подход «прочитал — переписал — пересказал», то есть тренировка чисто механического воспроизводства какого-либо текста. Многие даже не поймут, что здесь не так, потребуется пояснение. Дело в том, что научный текст — это записанные суждения с их обоснованием, выстроенные в определенную логическую структуру, выступающую обоснованием главной мысли текста, которую я называю метатезисом. Эти суждения и сам метатезис могут быть правильными или нет, могут быть обоснованными или не иметь надлежащего обоснования. Научный текст нужно проанализировать и выяснить, все ли там правильно, чтобы метатезисом ученого, этот текст написавшего, можно было обосновать другие суждения. Но если критика запрещена, а текст лишь механически воспроизводится, то выходит, что он воспринимается на веру без проверки.
Третий этап — список рекомендованной литературы. Обычно это или учебники, или монографии, отобранные преподавателями или методистами. Хорошее на первый взгляд дело оборачивается полной противоположностью тем, что выход за рамки этого списка категорически не приветствуется. То есть, дисциплина изучается не так, какая она есть, со всеми суждениями и их обоснованиями, а так, как ее видит преподаватель. В сочетании с запретом на критику и подходом «прочитал — переписал — пересказал», получается, что студент изучает не научную дисциплину, а некий набор догматических утверждений.
Наконец, четвертый этап — то, что можно назвать приучением к истерике. Поскольку суждения и точки зрения, отличные от того, что дает преподаватель, все же встречаются, а критикой студенты не владеют, то единственное, чем они могут ответить на другую точку зрения, это лишь эмоциональное, истерическое отрицание. Мол, это «ненаучно», но не потому, что доказана неправильность или необоснованность суждения, а лишь потому, что оно отличается от данного преподавателем.
По сути дела, студент в университете осваивает не дисциплину и не научное мышление, а лишь навык воспроизводства кем-то отобранных текстов. Главное для такого студента состоит в том, чтобы строго держаться рамок рекомендованного: книг, лекций, потом средств массовой информации, блогов, каналов, своей тусовки и так далее. Оснащенные дипломами и идущие куда-то работать, что они могут и что они делают? Некоторые выражаются весьма откровенно — они транслируют, то есть воспроизводят ранее заученные догматы к месту или не к месту.
В этом заключается маленький секрет пресловутой «методички», часто возникающей при обсуждении общественно-политических вопросов. Что еще могут делать люди, прошедшие «высшее оглупление», не владеющие критикой и обученные лишь воспроизводству кем-то и когда-то отобранных текстов, кроме как «шпарить по методичке»?
В этом также заключается и секрет сильного западного влияния на так называемую интеллигенцию и университетские круги. Если в университетах сложились тусовки и группировки лиц, совершенно некритически транслирующих избранную догматику, то достаточно подкупить вождей этих тусовок, например, грантами, конференциями, стажировками, иностранными публикациями и так далее, снабдить их «методичками», и вскоре эти тусовки начнут транслировать то, что нужно их новым хозяевам. Достаточно вспомнить, как специалисты по «научному коммунизму» перекрашивались в «политологов» и завзятых либералов, никак не объясняя смены своей идеологии. Кстати, такие тусовки ретрансляторов могут быть прокитайские, прояпонские, прокорейские, конспирологические и еще какие угодно.
Все они вредны и опасны. Во-первых, потому, что члены таких тусовок не являются учеными, сколько бы научный регалий у них не было. Во-вторых, потому, что они не могут гарантировать и доказать правильность и верность своих суждений; для этого нужно владеть критикой и проверять в том числе и свои представления. В-третьих, потому, что они не могут добыть нового знания, необходимого для решения задач, встающих перед государством и обществом; даже не могут понять, что требуется новое знание.
Потому-то у нас сфера общественно-политического мышления такая убогая, адекватность которой все больше вызывает сомнения.
