В Непале пытаются спасти язык дура
В Непале пытаются продлить жизнь 82-летней Соме Деви Дура, которая считается последней носительницей языка дура, относящегося к тибетско-бирманской языковой семье.
Женщина, живущая в горах западного Непала, - настоящий кладезь исполняемых на дура песен и сказаний, но в последние годы ее подводит здоровье: она очень плохо видит и почти не слышит.
Никто из остальных членов ее семьи, принадлежащих к той же этнической группе, на языке дура не говорит; последний человек, с которым Сома Деви могла побеседовать на родном наречии, умер в августе прошлого года. Теперь с мужем, детьми и внуками она общается на других языках.
Малоиспользуемые языки нередко умирают со смертью своего последнего носителя, потомки которого не интересуются его изучением, но некоторые непальские ученые изо всех сил стараются не допустить такого сценария.
Пример иврита
Кедар Нагила, в детстве игравший с детьми Сомы Деви, сейчас уже забывшими свой родной язык, составил мини-словарь дура, состоящий из 1500 слов и 250 выражений. Теперь он хочет привезти женщину в столицу Катманду, где ей могли бы оказать медицинскую помощь, а также привлечь детей народности дура к изучению языка их отцов.
Сегодня в Непале более сотни языков, некоторые из которых насчитывают менее сотни носителей каждый, однако время от времени здешние лингвисты сталкиваются с сюрпризами, и не всегда неприятными.
Так, недавно умерли или пропали без вести трое известных науке носителей языка кусунда, но когда борцы за права коренного населения отправились на запад Непала, они нашли там мать и дочь, говорящих на этом языке, и еще одну женщину в другом районе.
Этих людей собрали вместе, и последняя женщина смогла пообщаться на кусунда - впервые с 1940 года, когда ей было 10 лет от роду. При этом, по словам профессора языкознания Мадхава Прасада Покхареля, она говорила "потрясающе хорошо".
Сам профессор Покхарель черпает вдохновение в истории иврита, который считался умершим языком, но был возрожден с образованием Государства Израиль. Он признает, что сохранение языка дура представляется почти не выполнимой задачей, и все же страстно убежден в том, что его нужно сохранять и ему нужно учить.