Кассовые поборы
ФСБ взяла под контроль все кассовые аппараты в стране. Борьба с «черным налом» оказалась весьма прибыльным делом.
Малый и средний бизнес, казалось бы, если и вовлечен в политику, то исключительно как дойная корова и поставщик живой силы для массовых мероприятий в поддержку партии власти. Тем удивительнее инициатива бизнесменов Северо-Западного региона, которые готовятся подать в суд на Бориса Грызлова и даже устроить предвыборный бойкот «Единой России». По мнению этой части электората, к которой относят себя более полумиллиона избирателей, по вине главного единоросса они напрасно потратили сотни тысяч рублей и, более того, потеряли миллиарды.
В своем обращении в «ОПОРу России» (общественную организацию, куда входят Грызлов и еще ряд видных единороссов) предприниматели предупреждают: «Если в ближайшее время вы не введете корректировку постановления правительства РФ о регистрации ККТ (контрольно-кассовая техника. — Д. Д.) и отмене всех ненужных навесок, то мы по всей стране распространим сведения о том, что наше правительство преступно и душит малый бизнес. И на каждой кассе перед выборами поставим флажок: «Единая Россия» — враг». На каждой кассе в стране…». Что же послужило причиной такой невиданной гражданской активности?
Каждый из нас в среднем два-три раза в день проходит через кассу (метро, магазин, кафе, кино и т.д.). Непосредственно в сфере расчетов в России задействовано не меньше 20 миллионов человек.
На каждой контрольно-кассовой машине (ККМ) работают как минимум два-три человека. Всего в стране сегодня около 3,5 млн касс — это уже почти 9 миллионов человек. Дальше: у всякого кассира есть заведующая, у заведующей — директор, у директора — учредители. Всех объединяет касса. Прибавим сюда: только в Петербурге — 120 инспекторов налоговой инспекции, которые проверяют ККТ. А сколько их по России? Плюс заводы-изготовители. Плюс центры технического обслуживания…
Словом, 20 миллионов человек в день — это еще очень скромный итог.
Немалая часть из этой цепочки, особенно те, кто имеет отношение к малому и среднему бизнесу, каждодневно задаются вопросом: как приспособить кассовый аппарат к решению жизненно важной проблемы оптимизации налогообложения.
Еще в середине девяностых годов в России начали выпускать так называемые «скручиваемые» кассы. Одна из них — «АМС-100 Ф» — стала настолько популярной, что даже получила звание «народной». «Скручивание», «обнуление», «калькуляция» — жаргонных названий процесса много. Суть одна: всю выручку можно легко и бесследно «перебить» — так, как это нужно хозяину кассы, поскольку заводы-изготовители заранее предусмотрели такую возможность. Каждый предприниматель при приобретении ККМ задавал основной вопрос: «Касса крутится?».
— За 300 долларов сверху, — объяснял в интервью «Новой» владелец одного из петербургских магазинов, — тебе еще во время покупки кассовой машинки сразу же предлагали специальное приспособление, которое надо было просто подключить к кассе или вставить внутрь.
Статистики из МВД и налогового ведомства посчитали: с середины девяностых годов утаиваемая кассовая выручка ежегодно составляла по меньшей мере 200 миллиардов рублей. Потупив глаза, специалисты уточняли: конечно, эта цифра занижена. В настоящее время те же эксперты уверяют: если все останется так же, то теневой оборот наличных денег в России к 2010 году достигнет 650 миллиардов рублей в год.
Еще в 2001 году тогдашний премьер-министр Михаил Касьянов заявил: «Касса — вопрос политический. Его нужно решать!». В унисон отреагировал главный финансовый разведчик страны (в то время) Виктор Зубков: «Мы не знаем, сколько тонн «нала» гуляет по России».
В декабре 2001 года президент Владимир Путин распорядился: «Придумать способ защитить кассы». И поручил эти раздумья тем, кому, видимо, больше всех доверял,— умным головам Федеральной службы безопасности РФ и непосредственно Николаю Патрушеву.
Взявшись за кассовые аппараты, чекисты сообразили: чтобы ККМ не «скручивались», их нужно «закрыть» и «засекретить».
«Закрыть» кассу означает заклеить ее. Сегодня для перекрытия доступа на аппарат лепятся четыре марки-пломбы снаружи, еще две — в учетный талон и в паспорт, две голограммы, два идентификационных знака…
— На таких кассах, как «Меркурий», — сквозь слезы смеются продавцы, — даже места не хватает, чтобы все наклеить!
«Засекретить» ККМ чекисты, естественно, решили с помощью шифровальных средств.
Цитата из доклада президенту Путину: «Специалисты провели необходимые научные исследования и пришли к однозначному выводу, что без применения шифровальных средств (ШС) защитить фискальную информацию в ККТ от «скручивания» невозможно… Эксперты также изучили вопрос: не окажет ли ШС негативного влияния на стоимость ККТ? Исследования показали, что предложенный вариант ШС — ЭКЛЗ (электронная кассовая лента защитная. — Д. Д.) является наиболее экономичным…».
Экспертный совет Госдумы РФ, когда разработчики из спецслужб впервые предложили свое изобретение, встретил его, мягко говоря, настороженно. Однако авторы идеи из ФСБ проигнорировали все доводы и настояли: снабдить каждую кассу в стране ЭКЛЗ, раз в год ее менять — и «скрутка» прекратится.
— Что такое ЭКЛЗ, если разбирать на пальцах? — разъясняли корреспонденту «Новой» технические специалисты Ассоциации российских предприятий по производству и обслуживанию контрольно-кассовой техники «РосКасс». — Некий механизм, записывающий все, что происходит с кассой. Он подлежит регулярной замене. Представьте, что в ходе одной из них механик берет кассу, вставляет внутрь (вместе с ЭКЛЗ) хакерское приспособление и вновь заклеивает аппарат марками и голограммами. Или еще проще — покупается иное хакерское устройство, которое можно в любой момент пристроить в любой внешний разъем и аннулировать все данные.
Хорошо отработанная схема работает точно так же, как и прежде. Хакерское приспособление блокирует защитный механизм. Информация в ЭКЛЗ не просто стирается: она вообще туда не поступает. ЭКЛЗ не отражает даже то, что было вмешательство в фискальную память кассы. Поэтому никакого смысла в электронной ленте нет. Она не защищает кассу никак. Это обман. ЭКЛЗ — пустышка. Так для чего же она нужна?
Не только для отвода глаз — для бизнеса на миллиарды рублей.
— Сначала ЭКЛЗ, навязанная предпринимателям, стоила 3000 рублей, — вспоминает президент Ассоциации российских предприятий по производству и обслуживанию контрольно-кассовой техники «РосКасс» Леонард Евдокимов. — Сейчас ее цена уже 6600 рублей. Но, по оценке специалистов, себестоимость ленты и четыре года назад, и сегодня не превышает 20 долларов. В нашей стране 3,5 млн кассовых машин, умноженные на 6600 рублей — это деньги из ничего. Не нужны ни газ, ни нефть. Буквально из воздуха произрастают десятки миллиардов рублей.
Кроме того, в 2004 году спецслужбы закрыли Государственный реестр производителей ККТ. В перечень вошли лишь некоторые «избранные» компании, в отличие от многих ведущих предприятий страны.
Заводы-изготовители (да и не только они) получают двойную выгоду. Сначала производители ККТ выпускают кассы, которые «скручиваются». А потом — всякую «мишуру», якобы охраняющую кассу (марки-пломбы, голограммы, идентификационные знаки и пр.). А также саму ЭКЛЗ с оплатой непредвиденных ремонтов и плановых замен. Новые хакерские приспособления, способные справиться с «мишурой», тоже обходятся уже не в 300 у.е., а в сумму от 600 до 1000 долларов и выше.
Специалисты подсчитали и то, что прибыль от внедрения ЭКЛЗ (даже на первом этапе) составляла 3889 миллионов рублей ежегодно. А вместе со всеми необходимыми приспособлениями (голограммы, марки-пломбы, учетные талоны, паспорта версий и пр.) она вырастет до 8 млрд 159 млн рублей в год.
Вопрос: на кого записана доходная статья этого бюджета?
И тут мы подходим к самому интересному. Специальные шифровальные устройства, которыми «защитили от взлома» все российские кассы, разработало московское ФГУП «НТЦ «Атлас».
В число учредителей «Атласа» (бывшее подразделение ФАПСИ, затем ФСБ, после дикого скандала на алкогольном рынке было переподчинено Роспрому) — отставные генералы спецслужб. НТЦ обладает монопольным правом на производство электронной кассовой ленты.
«Атлас» выпускает ЭКЛЗ и продает тем заводам, которые входят в реестр, делают кассы и на стадии сборки вставляют в них защитную ленту.
Чтобы расшифровать информацию с ЭКЛЗ (к примеру, налоговикам во время проверки), необходимо воспользоваться специальным дешифровальным устройством. Его, разумеется, тоже производит «Атлас».
Таким образом, больше всех ЭКЛЗ выгоден самим разработчикам. Можно сказать, несколько лет назад спецслужбы придумали не способ борьбы с «черным налом», а способ заработать на борьбе с «черным налом».
То, чем в Москве занимается «Атлас», в Петербурге с некоторых пор взяло на себя ОАО «Научные приборы».
Фактически это северо-западное отделение «Атласа» (без страха и смущения признаются сами сотрудники силовых структур). Оно изготавливает ЭКЛЗ и марку-пломбу.
«Научные приборы» — контора очень закрытая. Попытки корреспондентов «Новой» попасть на предприятие успеха не имели.
Сначала в телефонных разговорах руководители разных уровней и специалисты компании пугались и банально все отрицали: «Вас ввели в заблуждение! «Научные приборы» никогда не выпускали ЭКЛЗ…». После того как в распоряжение «Новой» попала фотография ЭКЛЗ с маркировкой «Научных приборов», на предприятии признались:
— Да, «Научные приборы» занимаются разработкой и производством ЭКЛЗ, но не продают — мы поставляем их московской фирме, какой — коммерческая тайна. — Секретарь компании Галина Георгиевна неоднократно по телефону передавала корреспонденту «Новой» слова руководителей (поскольку генеральный директор «НП» Сергей Протопопов все время был очень болен, а технический директор Владимир Елохин сильно занят). — Выпуском контрольно-кассовой техники «НП» не способны заниматься в принципе…
— И вообще, — сердилась Галина Георгиевна, — все необходимые сертификаты и контрольно-разрешительные документы на выпуск ЭКЛЗ у нас есть. Лишних вопросов по ее производству задавать нельзя — тема закрытая. Как давно «Научные приборы» разработали и производят ЭКЛЗ — тоже секрет.
Зато не тайна, кто возглавляет «Научные приборы»: также бывшие офицеры ФСБ.
Председатель совета директоров компании и один из основных учредителей Валерий Соколов — в прошлом полковник 6-го (экономического) Управления КГБ СССР. На сегодняшний день сын отставного полковника Соколова, 25-летний Алексей Соколов занимает высокую должность в московском управлении ФСБ (по некоторым данным, он ведает вопросами экспертизы, в том числе и технических средств).
Кроме того, Валерий Соколов входит в состав учредителей Национального некоммерческого фонда поддержки сотрудников органов федеральной службы безопасности, которому принадлежат 25% уставного капитала «Научных приборов». Президентом фонда является его супруга Ирина Соколова.
Г-жа Соколова на протяжении уже нескольких лет — член политсовета городской организации партии «Единая Россия» и помощница депутата Государственной Думы РФ Бориса Грызлова в Петербурге. Она стабильно входит в региональный предвыборный список партии (в нынешний — тоже). Предприниматели, которые вынуждены были общаться с Соколовой, характеризуют ее как жесткую, своенравную и очень целеустремленную даму.
Общаться с помощницей Грызлова петербургским бизнесменам пришлось немало. Дело в том, что с 2001 года по сегодняшний день предприниматели — противники ЭКЛЗ — написали и представили в Госдуму и правительство РФ множество писем, аналитических записок, расчетов и предложений по наведению должного порядка в сфере ККТ.
— В 2004 году я лично встретился с Борисом Грызловым, — рассказал президент ассоциации «РосКасс» Леонард Евдокимов, — и рассказал ему о проблемах с кассами, которые существуют в стране из-за того, что действующий закон — неполный и неправильный. Грызлов поручил нам разработать новый законопроект, что мы и сделали. Борис Вячеславович одобрил наш вариант и сказал, что сам будет защищать проект в Госдуме, и попросил «с помощницей Ириной Соколовой обсудить юридические тонкости».
По словам Евдокимова, Соколова сразу начала давить на «единомышленников»: «кассу нужно защитить», «фискальные устройства слабые», «главное — мы должны такое устройство сделать (тогда еще она не называла его ЭКЛЗ), которое защитит фискальную память кассы».
— Мы возражали: не надо, — рассказывает Леонард Евдокимов. — «Фискалка» — сама по себе защита. Соколова кричала: надо! В последний раз мы разругались в пух и прах, повернулись в разные стороны и ушли.
Нужный и полезный закон лег под сукно. Спикер Госдумы перестал реагировать на обращения предпринимателей. Поэтому-то представители среднего и малого бизнеса Северо-Западного региона сегодня не пишут больше писем: они подают судебный иск на Бориса Грызлова.
— Новый закон, который Грызлов поручил нам разработать, обошелся самое малое в 240 тысяч рублей. Мы их хотим взыскать с него, так как истратили деньги по его вине, — высказывают свою позицию петербургские бизнесмены. — Разработку закона курировала лично помощница председателя партии «Единая Россия» Ирина Соколова, и это доказуемо на сто процентов.
Жалобная книга
Из писем предпринимателей Северо-Западного региона
«С огромным трудом построили магазин. Но тут оказалось, что существуют неразрешимые проблемы…
Приобрели кассовый аппарат в конце 2005 года за 12 700 рублей (с 2006 года он стал стоить 15 000 рублей). А касса месяц поработала и сломалась. Вышла из строя ЭКЛЗ. Выход один — менять. Но в мастерской их нет и неизвестно, когда будут. Запросили завод. Ответили: на заводе ЭКЛЗ тоже не слишком много — «ждите»… Ждали 25 дней. Магазин продуктовый. Торговать без кассового аппарата нельзя. Никого не интересует, что в холодильниках — скоропортящийся товар, по утрам надо продать хлеб, и вообще у всех продуктов — ограниченный срок хранения. Спрашиваем: а может, эту ЭКЛЗ придется ждать полгода? «Может быть»…
Выхода нет, кроме как покупать еще один кассовый аппарат. Но ведь это сельский магазин! Особых доходов наша торговая точка дать не может. Для нас 15 000 рублей — неподъемные деньги.
Оказалось, что через год ЭКЛЗ все равно отключится и нам придется ее менять, а стоит она от 200 долларов + работа. Слов нет…
Тот, кто это придумал, хотя бы знает, что, кроме Москвы, есть и другие города? И села все еще есть, в которых живут совсем не так, как в столице? Можно ли повлиять на ситуацию?..».
«Мы с мужем продали корову и еще кое-что, чтобы купить за 17 тысяч рублей кассу и оборудование к ней… В наш маленький магазин три раза в неделю привозят хлеб, консервы, соль, масло и другие продукты первой необходимости — всего примерно на пять тысяч рублей каждый привоз. Через месяц у нас сломалась ЭКЛЗ. Работать на кассе нельзя, а то будет штраф — 40 000 рублей. А наш магазинчик весь стоит примерно 30 тысяч. Чтобы вызвать механика, надо ехать за 80 км, однако и там нет ЭКЛЗ…
По этим же причинам в соседнем поселке Тутта Варака, когда закрылся магазин, все жители разбежались, и работать стало некому, и у нас скоро побегут…».