Байкальское "сафари"
На острове Ольхон браконьеры перебили всех диких мустангов и теперь взялись за домашнюю скотину.
Остров Ольхон. Излюбленное место отдыха, куда полюбоваться красотами Байкала приезжают со всего мира. Но не знают отдыхающие, что творится в "островном государстве" по ночам. Мощные дорогие джипы с целым набором осветительных приборов бороздят вдоль и поперек ольхонские степи в поисках одичавших мустангов. Сильные мира сего, расчехлив боевые карабины, всматриваются в ночь в поисках пары зеленых огоньков.
Большая охота по-ольхонски
По рассказу участника одного байкальского "сафари" восстанавливаем конкретный случай сентября 2000 года.
Солнце клонится к закату. На пригорок между поселками Хадай и Елга медленно въезжают два внедорожника. Уже готовы к стрельбе карабины, вот только дичи пока на горизонте не видно. Любители "королевской" охоты ждут наступления темноты. Не успели сгуститься сумерки, как обе машины, включив все освещение, начинают медленно двигаться в сторону побережья. Только тихое шуршание шин по степной дороге и монотонный рокот мотора. И вот в свете фар, как бусинки, мелькают зеленые огоньки. Браконьеры настигли небольшой табун лошадей. Машины останавливаются. Звучат несколько выстрелов, из стволов вырывается сноп искр. Одна пара огоньков, попавшая в черный крест оптического прицела, уже никогда не зажжется в ночи.
Браконьеры довольны. Но им предстоит еще самая трудная и кропотливая работа. До утра нужно снять шкуру с убитого животного, разделать тушу, погрузить все добытое в машины, да так, чтобы, не дай бог, кто-нибудь не увидел, и успеть на первый паром, который отвезет их на Большую землю. На первом рейсе народу немного. Дальше - найти перекупщика или самостоятельно сдать мясо в какую-нибудь придорожную забегаловку. Но главное для этих людей не деньги, их и так хватает. Главное - азарт.
Особо зажравшиеся бросают подстреленное животное на месте. Таковы печальные будни одного из красивейших уголков Байкала. Стрелков никто не ищет, закона они не нарушили, ведь официально статус диких животных одичавшим лошадям так и не присвоили. А если на острове и ловят таких снайперов, им грозит наказание за нахождение на охраняемой территории Прибайкальского национального парка с оружием.
Охота с применением автотранспорта и осветительных приборов стала сегодня излюбленной не только для приезжих браконьеров, но и для самих жителей Приольхонья. Как говорят представители охотуправления, в последние годы диких лошадей ни на острове Ольхон, ни в Тажеранской степи уже не встретишь, а добычей браконьеров все чаще становятся другие дикие животные и домашний скот. И эти убийства приобретают колоссальный размах. Один из местных фермеров только за последние три года потерял 11 лошадей и 3 коровы.
Браконьерству способствует и современный закон об оружии, который сейчас действует. В соответствии с ним можно приобретать даже полуавтоматические винтовки. Оружие должно стрелять, а цель найдется...
Откуда на Ольхоне мустанги
Еще в шестидесятых в Ольхонском районе было создано сразу несколько госплемсовхозов. За ольхонскими рысаками, которых разводили и выращивали на предприятиях, получивших статус государственных, приезжали гонцы со всего мира. С наступлением перестроечных времен мощная инфраструктура племенного коневодства рухнула в один миг. Более трехсот лошадей были вынуждены адаптироваться к условиям дикой природы, некоторых разобрали в свои хозяйства местные жители. Правда, и об остальных, пока еще доверявших человеку, вспоминали раз в год, когда подходило время для забоя. Но не могли ольхонцы приютить всех. Тут-то и появилась вотчина для любителей "сафари".
Еще не совсем одичавшие лошади не боялись человека и подпускали к себе близко. Но условия, в которых оказались некогда ухоженные кони, диктовали свое. Животные отдалялись от людей, которые начали их безжалостное уничтожение. Весть о том, что на Ольхоне можно влегкую поохотиться на мустанга, быстро облетела всю область, и сильные мира сего, в основном из крупных городов, ринулись на остров. В течение нескольких сезонов была истреблена большая часть поголовья. Оставшиеся сбились в небольшие табуны и стали искать спасения в пристепных лесах и убегать при шуме приближающейся машины, пугаться малейшего хлопка, даже отдаленно напоминающего выстрел.
Вот и начали заезжие любители конины вести свой промысел ночью, когда в свете фар мелькают огоньки глаз несчастных животных. Все чаще под выстрелы браконьеров стали попадать другие животные - косули, олени.
Вслед за лошадьми исчезли табунщики
84-летний Василий Австриев - старейший лесничий некогда государственного лесничества "Байкал". Ведал хозяйством Приольхонья еще до образования Прибайкальского национального парка - до 1986 года. Ольхонский совхоз, онгуренский колхоз и Маломорский рыбзавод. Мало кто помнит, что когда-то эти хозяйства имели огромные табуны лошадей. Служили лошадки человеку верой и правдой, выполняли всю тяжелую работу. На Большой земле уже давно использовалась тяжелая техника - автомобили, тракторы, а островитяне жили по старинке, где основной тягловой силой была лошадь. Но технический прогресс добрался и до Ольхона.
- Некогда верные помощники и друзья стали не нужны людям, и лошадок оставили на попечение табунщиков, - рассказывает Василий Андреевич, - работа табунщика, сами понимаете, со временем стала не перспективной и не почетной, старики, всю жизнь занимавшиеся лошадьми, отошли в мир иной, кто помоложе - ушел скотником. Там и зарплата побольше, и калым можно сорвать. Молодые вообще забыли традиции предков и подались в города. Вот тогда-то и появились первые табуны одичавших лошадей. Это уже позже, когда племенное коневодство появилось и тоже развалилось, к диким лошадям добавились и племенные рысаки. Я уже года три вообще не встречал на Ольхоне ни одной дикой лошади. Не так давно еще можно было наблюдать небольшие группки по три-пять особей, но жеребят уже с ними не было. Есть определенные нормы скрещивания, так вот в племхозяйствах их бдили, а в природе лошади сами себе хозяева. А может, и попросту перебили всех, ведь как их было охранять-то.
И действительно, противостоять хищническому истреблению ольхонских мустангов не смог никто. Ведь официального статуса диких животных одичавшим лошадям не присвоили. Предоставлены они сами себе. Допустим, лосей, косулю, марала или кабана прикармливают работники охотхозяйств и национальных парков. Для этих целей выделяются определенные финансовые средства, заготавливаются корма, добавляются специальные подкормки, устанавливаются кормушки, солоники. За поголовьем следит специальный отдел охотуправления. Миграция этих животных четко отслеживается, составляются карты их передвижения и таблицы численности. Можно полностью запретить охоту на охотничьих животных, можно ограничить отстрел - все законно.
- В этом году, - говорит старший охотничий инспектор Иркутского района Валерий Загоскин, - полностью запрещена охота на благородного оленя (изюбря). Такое постановление подписал губернатор области по заключению межведомственной комиссии: "...Запретить на территории Иркутской области добычу благородного оленя с неокостеневшими рогами на срок с 1 июня по 15 июля...".
Таким образом пополняется популяция изюбря. Зверь учтен, и, по заключению специалистов, его численность на сегодня не позволяет разрешить охоту. Запретить же отстрел одичавших лошадей невозможно. Да и не выгодно в свете того, что на Ольхоне полным ходом шло развитие инфраструктуры туризма. А без будоражащей кровь охоты на мустангов и отдых вроде как не удается. С созданием национального природоохранного парка нахождение на территории острова человека с ружьем было запрещено, а тем, кого отлавливали инспектора охраны, грозили крупные штрафы. Тогда охота на ольхонской земле полностью стала носить браконьерский характер. И все чаще на прицел "вольных стрелков" попадал домашний скот, пасущийся вдали от населенных пунктов.
Статуса диких лошадям не видать, да уже и не нужно...
Еще до образования Прибайкальского национального парка поголовье диких копытных и одичавших лошадей на острове было практически полностью истреблено браконьерами. Популяции охотничьих животных нуждались в немедленной реанимации. Первой партией на остров завезли 30 косуль. Животные хорошо акклиматизировались, начали размножаться, поголовье стало понемногу расти. Удалось отстоять и изюбря. Чтобы не допустить истребления этих животных, даже создали специальное Ольхонское охотуправление, но... О диких лошадях так и не вспомнили.
Прибайкальский парк теперь полностью контролирует природный баланс на территории острова. В 2000 году, когда по Ольхону еще бродили разрозненные стайки диких лошадей, специалисты ПНП стали подумывать, как придать одичавшим лошадям статус диких животных. Ведь тогда они полностью перешли бы под охрану парка, их бы подкармливали, вели контроль за размножением и передвижением. На специальном научно-техническом совете и в областном комитете охраны природных ресурсов предложение получило поддержку, но воз и ныне там. Сегодня, как говорит Василий Австриев, никакого статуса ольхонским лошадям уже не надо:
- Их на острове просто не осталось, хотя когда-то они заняли свою нишу в природной экосистеме Ольхона, заменив лошадь Пржевальского.
В 1999 году на мысе Кадильный в Листвянском лесничестве были убиты два последних маломорских мустанга. Когда-то поголовье диких лошадей в районе мыса насчитывало 40 голов, но все они были истреблены за 11 лет.
