Хроника падающей школы: противостояние продолжается

В первую декаду декабря в иркутской школе №17 произошел обвал. В коридоре второго этажа обрушился потолок, на головы директора, учителей и родителей свалилась огромная проблема, а шести сотням учеников перепали неожиданные дополнительные каникулы.

В младших классах, наверное, радуются, а старшеклассники — особенно выпускных, девятых и одиннадцатых, классов — вместе с родителями думу думают: что делать?

О чем шумите вы?

Школа № 17 - далеко не самая старая в городе, но за шесть десятилетий своего существования и как учебного заведения, и как госпиталя в годы Великой Отечественной войны капитального ремонта не знала. Результат предсказуем: на стенах трещины, сквозь которые видна дранка, с потолков осыпается штукатурка, классы, имеющие общую стену с туалетами, страдают от сырости. Судя по тому, что дыра в полу третьего этажа (и, соответственно, в потолке второго) образовалась именно под батареей отопления, время от времени происходят утечки, а полы и перекрытия, разумеется, гниют. В здании между тем занятия шли в две смены - в этой же школе занимались ученики поставленной на капитальный ремонт школы № 15.

О том, как именно образовалась та самая злосчастная дыра, рассказывают разное. Сотрудники одного из городских телеканалов сообщили, например, что полы разобрали технические работники школы - чтобы посмотреть на состояние балок перекрытия. А дыру пробили уже вездесущие детки - чтобы посмотреть, что там внизу. Сотрудники другого телеканала (кстати, они первыми прибыли в школу после происшествия) добавили к этому, что директор запретил учителям общаться со СМИ, и показали в своем сюжете сотрудника охраны, который мешал им войти в здание. После вмешательства главы городского департамента образования Виктора Стефановича Басюка журналистов в здание пустили, и они тут же отсняли разрушенное с разных точек.

История повторяется...

После этого прятать шило в мешке стало невозможно, и на 18 часов 16 декабря было назначено общешкольное родительское собрание с участием администрации школы и лично господина Басюка. С этого момента происходящее все более и более напоминало историю школы № 23 - вплоть до того, что аналогичное собрание прошло ровно семь месяцев назад (15 мая!) и для нескольких сотен родителей пришлось открыть спортивный зал вместо тесного актового. Но это, разумеется, частности, а вот оцените другие совпадения: и здесь и там поводом для того, чтобы объявить школу аварийной, стали проблемы с потолками и перекрытиями. И здесь и там встал вопрос о переводе детей в другие школы. И здесь и там чиновники всячески демонстрировали свое нежелание комментировать происходящее для прессы.

В ожидании руководителя департамента образования родители начали стихийное обсуждение ситуации, и оказалось, что историю 23-й в 17-й школе знают, и даже очень хорошо. Надо же такому случиться: председатель родительского комитета школы № 23 - хороший знакомый председателя родительского комитета 17-й Владислава Владимировича Пчелинцева. Положительный опыт успешной борьбы за здание родного учебного заведения был тут же доведен до всех остальных родителей, и на встречу с чиновниками шли уже подготовленные люди.

Рельсы замкнуты в кольцо

Виктор Стефанович сразу дал понять, что окончательную картину состояния здания даст экспертиза, но для него вопрос о закрытии школы и переходе всех учеников и учителей в другие помещения обсуждению не подлежит. Здание и так стояло в очереди на капитальный ремонт четвертым в очереди после уже отстроенных 3-й и 80-й и уже упомянутой 15-й. Форс-мажорное происшествие лишь ускорило ход событий. На организацию экспертизы потребуется минимум десять дней, а пока до 22 декабря - для детей объявлены внеочередные каникулы.

Вопрос о будущем школы как единого организма можно разбить на три части: что будет со зданием? Что будет с детьми? Что будет с учительским коллективом? Виктор Стефанович настаивал на том же решении, что семь месяцев назад предлагалось для других родителей в другой части города, но с небольшим отличием: переводить детей в другие школы (как наиболее вероятные варианты предложены школы № 1, 11, 72), но не всем коллективом (аналога некомплектной 76-й в центре города нет), а параллелями. Тем самым дети остаются в привычном коллективе, со знакомыми учителями, но в другом здании и смогут продолжить образовательный процесс практически без перерыва. Этим зданием - при определенном стечении обстоятельств - могут стать и аудитории вузов: недалеко находятся корпуса нескольких университетов (медицинского, педагогического, экономики и права, Иркутского государственного) и Сибирского института экономики и права. Здание школы тем временем будет закрыто, и ремонт начнется не ранее конца 2004 или в начале 2005 года.

Хитрость тут в том, что помещения будут найдены при условии сохранения классов. Если же родители самостоятельно найдут новые школы для своих детей (а в 17-ю ездят и из отдаленных районов), то Виктор Стефанович обещал личное содействие в переводе и защиту от всех форм - тут вышла театральная пауза почти на минуту - "спонсорской помощи". Чиновники, по словам В.Башка, искали решение проблемы почти неделю, с 10 декабря; родителям срок для принятия решения отведен самый минимальный -уже в четверг, 18 декабря, желающие перевести детей в другую школу должны прийти на прием к главе департамента. Если таких "находчивых" родителей окажется много, то смысла в сохранении школы как целого не будет. Виктор Стефанович несколько раз повторил, что задача департамента заключается именно в этом - сохранить школу.

Родители и учителя желают, разумеется, того же, но если вторые вынуждены будут принять решение своего начальства - каким бы оно ни было, то родителям для принятия решения хотелось бы знать, в какие именно школы или здания будут переведены те или иные параллели. Вопрос далеко не праздный - может оказаться, что ученикам младших классов предложат прогуляться через несколько улиц с оживленным движением (предлагали же школьникам из 23-й небезопасный путь в три с половиной километра!) или школьники разных возрастов из одной семьи (а таких оказалось немало) будут учиться слишком далеко друг от друга и старшие не смогут помочь младшим. Но Виктор Стефанович стоял на своем: для того, чтобы назвать, где и кто будет учиться, он должен знать, сколько учеников останется. Пустые препирательства по этому поводу вспыхивали снова и снова, пока кто-то из родителей не пожалел вслух о временах товарища Сталина: чего стоило господину Басюку принять предварительное решение заранее (кстати, в 23-й он с ходу пообещал перевести начальные классы в детсад - начальную школу № 127) и предложить его собранию. Обсуждение, при котором с одной стороны чиновник, а с другой - несколько сотен обеспокоенных родителей, как минимум неплодотворно.

Червь сомнения

Родителей интересовало не только будущее, но и прошлое. Почему школу не ремонтировали ни при каких властях - вопрос не к Виктору Стефановичу. Но ответ на вопрос "Как принимали школу перед 1 сентября и почему разрешили эксплуатацию откровенно аварийного здания?", адресованный главе департамента, их не устроил. Господин Басюк заявил, что школа принималась по результатам визуального осмотра, а что обвалилась штукатурка - так это дело случая. Точно так же, заметил он, может обвалиться в другой школе, в любом здании и квартире. И вот тут Виктор Стефанович хоть и говорил чистую правду, но слово в слово повторял то, что говорил семь месяцев назад: что в бюджете не предусмотрены расходы на экспертизу и ремонт этой школы, но администрация прикладывает все усилия; что он готов разрешить школе работать в одном крыле, в то время как в другом будут идти работы, но не готов взять на себя "ответственность за штукатурку". И что никто в администрации города или в руководстве школы не готов.

На это ему возразили, что проблема возникла не вчера - два года назад в кабинете русского языка штукатурка обвалилась прямо во время урока на учеников, но тогда закрывать школу почему-то не стали. И сгнившие стены, и провисшие потолки - эта проблема возникла не за три месяца после "визуальной приемки" чиновниками из департамента образования. И в 23-й - наконец прозвучал вопрос -где пугали не штукатуркой, а прогнившими балками, после натурального бунта, устроенного родителями, все закончилось... косметическим ремонтом, снятием толстого слоя краски и облегчением потолков. Возможно ли, что и здесь произойдет то же самое?

На это Виктор Стефанович смог ответить только, что 23-ю никто закрывать не собирался (а как же разговор Татьяны Кузьминичны Поповой в роно 13 мая сего года, где от нее потребовали в кратчайшие сроки оповестить родителей о переводе всей школы в 76-ю?). И, мол, сначала было принято решение о проведении обследования школы, а уж потом - и совершенно напрасно - родители "подняли шумиху в СМИ" (а как же собственные слова Виктора Стефановича на том самом памятном собрании 15 мая, когда он уверял собравшихся - нет решения не только о закрытии школы, но и о начале обследования?). И если не было решения о закрытии - зачем он лично так подробно расписывал варианты размещения классов 23-й в других школах? Надо полагать, за давностью событий он все это забыл - дел много, бывает.

Затишье. Перед бурей?

Когда в очередной раз прозвучало: "Наша главная задача - сохранить школу", родители поняли, что всем вместе обсуждать больше нечего. Надо было двигаться по домам и принимать решение в индивидуальном порядке или вместе с классом. В воздухе повисли без ответа вопросы: "Куда пойдут собранные на ремонт классов деньги? Куда девать уже закупленные стройматериалы? Какова будет судьба компьютерного и лингвистического классов (как я понял, родители сдавали на их оборудование деньги)?" Приятно отметить: то, что глава департамента негативно оценил усилия родителей 23-й школы по спасению своего здания, нисколько не повлияло на поведение родительского коллектива 17-й. В зале собирали подписи под обращением к депутату Государственной думы Сергею Дубровину - с просьбой оказать содействие в поисках для школы временного пристанища и ускорении ремонта, многие охотно общались с журналистами, а на пятницу, 19 декабря, запланирована встреча еще с одним депутатом Госдумы - Николаем Курьяновичем. Наша газета расскажет читателям, чем закончились эти труды.