Охранник Сталина живет в отшельничестве

Село Черемшанка Заларинского района Иркутской области - это маленькая деревушка вдалеке не только от областных, но и районных центров. На краю, у самого леса, живет 76-летний Михаил Зинин. И совсем немногие знают, что после армии, в начале 50-х годов, он служил охранником в комендатуре 1, на даче 8 - даче товарища Сталина.

Пароль: "Ласточкино гнездо"

Михаил Зинин демобилизовался в конце 1950 года. Позади была война, армия - всего семь лет, проведенных в строю, на полях боев да связистом на Кавказе. Жизнь на родине, в мордовском селе, предстояла безрадостная - колхоз, нищета, справка вместо паспорта. И тут появилось очень заманчивое предложение. Когда дембеля уже собирали вещи и строили планы нестроевой жизни, в части появились несколько суровых людей в форме НКВД. Сначала они заперлись у начальства и долго работали с личными документами военнослужащих. А потом стали вызывать некоторых из служивых на собеседование.

Требования для того времени были обычными - ни самому избранному, ни родственникам его не должно было иметь судимостей, быть под оккупацией, не иметь родственников за границей. Взамен предлагали полное довольствие, одежду, тысячерублевый оклад и работу на свежем воздухе. Где - не уточняли: "Кто пройдет отбор - узнает на месте. Остальным это знать ни к чему". На предложение польстились многие - страна еще лежала в руинах после войны, а демобилизованные после армии получали пятидесятирублевую пенсию.

Вместе с Михаилом Зининым из роты отобрали четверых. В политотделе выдали все документы и характеристики на руки и предупредили - никаких вопросов не задавать, на месте все расскажут. Избранников увезли в Гагры - еще на одну медкомиссию. Потом посадили на поезд, сказали, куда явиться и пароль для встречи: "Ласточкино гнездо". Их встретили на вокзале - встречающие знали, как они будут одеты и с какими вещами выйдут на перрон: "Вы на объект "Ласточкино гнездо"? Пойдемте в машину, вас довезут".

Их привезли на дачу 8, находящуюся в Абхазии, между Сухуми и Гудаути, местечко Ахаля Афони (по-русски его называли Новый Афон). У ворот их встречали офицеры, попросили оставить вещи на проверку, созвонились с объектом. Только после этого их провели внутрь ограды и разместили в общежитии - территории делились на главную, где был "главный дом" и личный домик Сталина, и служебную, где находилось общежитие и постройки для обслуживающего персонала.

Объяснили, что работать они будут садопарковыми рабочими. И категорически запретили вступать в любые разговоры и вообще приближаться к посетителям дачи. А новые коллеги объяснили: "Мы охраняем Сталина".

Жизнь в ожидании вождя

Работа была, что называется, не пыльная - ухаживать за цитрусовыми. Садопарковые рабочие окучивали лимоны с апельсинами да мандаринами общей площадью 75 га и горя себе не знали. Вождь не обременял своим присутствием обслугу. Когда Зинин и его товарищи по роте приехали на дачу в ноябре 50-го года, Сталин там уже гостил. Личных впечатлений от встречи со Сталиным у Михаила Зинина осталось не много: "Мы работали, а он выходил в сад отдыхать, шел по дорожке. Мы с ним не общались, даже видели его издалека. Нам не разрешали даже пристально смотреть в его сторону, мол, ходит, думает, не моги мешать вождю".

Путь Сталина отслеживался по цепочке "вышел - прошел - принимайте". Несколько раз Сталин отлучался на лечение в Боржоми. Помнит также Зинин, как ездили с вождем в Белореченск, протягивали правительственную связь: "С нас сняли погоны, вручили катушки с проводом, и мы тянули связь вслед за поездом. Если ему нужно было поговорить по телефону - не на станцию же ему бежать! Поезд останавливался, и мы подтягивали связь прямо к вагону".

В следующий и в последний раз он был в то же время в 51-м году - оба раза он жил на даче по два месяца. Между этими двумя визитами вождя Зинина перевели в охрану дачи, хотя основной состав охранной роты был набран из москвичей - демобилизованных сотрудников внутренних органов. Звания никакого не дали - просто должность охранника. Охрана заключалась в повседневным наблюдении за дачей, а в случае каких-то работ - в контроле за рабочими: "Вот, когда с московской фабрики "Люкс" приезжали ремонт делать, паркет стелили - за ними наблюдали".

В обычные дни шла обычная сменная охрана периметра и строений на постах и в патрулях. Никаких особенных происшествий на даче никогда не случалось - ни шпионов, ни саботажников. Основными нарушителями были курортники-студенты, которые залезали в сад и тырили цитрусовые. Несколько раз ловили приезжих женщин с Кубани - встречались даже беременные нарушительницы ограды, заходившие со стороны леса и умудрявшиеся перелезть через обнесенный колючей проволокой забор.

Для Сталина дача была местом работы. Застолий там не устраивали, но постоянно приезжали члены правительства. Зинин помнит, что видел там Хрущева, Буденного, Ворошилова.

- Нас не предупреждали, кто приедет, но запрещали рассказывать о том, кого мы видели. Бывает, выйдешь за ограждение, местные жители спрашивают: "Буденный у вас?" Пожмешь плечами, а они смеются: "Все у вас секреты. Вот он недавно здесь был, уехал только что".

Работал Сталин по ночам - по крайней мере рабочим связи было запрещено прикасаться к телефонным проводам с часа ночи до пяти утра. Каменный "главный дом" был местом совещаний - совершенно пустой зал без мебели и часов, стол для совещаний и стены, завешанные политическими картами мира и СССР.

В деревянном домике Сталина была его спальня и столовая. Готовил Сталину личный повар из продуктов, привезенных с собой из Москвы. И все равно, также с собой привозили каких-то мелких грызунов - не то морских свинок, не то белых мышей, которые и выступали дегустаторами сталинского меню: их кормили сырыми продуктами, и, если через час не сдохли, личный повар Сталина готовил и подавал на стол вождю.

Добровольная ссылка в Сибирь после смерти вождя

На абхазскую дачу Сталин традиционно приезжал в конце года, и его ожидали, готовились и в начале зимы 1952-го. Но он уже не приехал.

- Я помню, был вторник, 3 марта - мы по вторникам занимались на политзанятии каждую неделю. Я в тот день дежурил на коммутаторе. В десять часов позвонили из Москвы и срочно вызвали коменданта. Он поговорил и сказал мне: "Хозяин заболел. Его парализовало". Мы получали бюллетень сразу, население еще не знало. Пятого нам сообщили через коммутатор из управления: "Хозяин умер".

Почти сразу всем работающим на даче охранникам предложили другую работу - в основном тоже в охрану на другие объекты. Весь офицерский состав расформировали. Михаилу Зинину предложили переехать в Синоп, неподалеку от Сухуми - охранять пленных немцев. Он не согласился: "Сколько ж можно, семь лет армии да три года тут. Все же надоедает". Расписался в подписке о неразглашении на десятилетний срок. Поехал на родину, в Мордовию, по сокращению штатов. Что должны были сделать с дачей, никто не знал. Потом там, как рассказывают, был дом отдыха для писателей.

В 1955 году по плану о переселению уехал осваивать Сибирь. Переселяли добровольно и на льготных основаниях - освобождение от всех налогов на пять лет, дали десять тысяч ссуды на постройку дома, тридцать пять процентов которой погасили за счет государства.