Костел преткновения. Зачем вам, поручик, чужая земля?
"...отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу."
Евангелие от Матфея.
Откровенно признать, писать на тему иркутского костела надо было давно - но рука не поднималась. Очень уж грязная и неприятная для приличных людей эта история.
Взяться за перо вынудила публикация известной своими необдуманными и однобокими суждениями журналистки Юлии Улыбиной. Опубликованная в газете "СМ Номер один" и тут же восторженно перепечатанная известным своим социальным экстремизмом сайтом "Чайхана", эта откровенно антипольская и антикатолическая статья не вызывает ничего, кроме брезгливого недоумения по адресу указанных изданий.
Даже оставив в стороне то обстоятельство, что в этой публикации свалены в кучу совершенно не связанные друг с другом вещи - такие, например, как перенос памятников в современной Польше и принадлежность храма, построенного в конце XIX века гражданами входивщего в Российскую империю Царства Польского, нельзя не заметить, что мнение "другой стороны" - то есть иркутских католиков и иркутских поляков - никто почему-то не спросил. А между тем стоило бы... хотя бы по элементарным канонам журналистики.
Вообще, постоянные ссылки на национальную принадлежность католиков-священнослужителей как минимум примитивны и низки. И в православии, и в католицизме в принципе нет понятия национальности - христианство является верой, объединяющей людей независимо от языка, цвета кожи и образа жизни. Совершенно заурядным делом является переход священнослужителя в ту или иную епархию - вне зависимости от ее географического местоположения. В России же, где практически нет русских католических священников, традиционно трудятся священнослужители и монахи из бывших демократических стран: Чехии, Польши, Словакии. Выбор объясняется просто: в этих странах русский язык долгое время являлся, де-факто, вторым государственным языком, изучался в школах и известен, в той или иной степени, большей части населения. Кстати, среди иерархов РПЦ также присутствуют иностранцы, да и самого патриарха Алексий II вряд ли можно назвать русским.
Вернемся, однако, к истории вопроса.
Иркутский католический храм, неверно называемый в народе "польский костел", изначально был построен деревянным - на частные пожертвования в 1825 году. К этому времени Иркутский римско-католический приход насчитывал около двух тысяч прихожан - литовцев, поляков, белорусов, латышей, поволжских немцев. Среди них были не только ссыльные, но и купцы, старатели, военные, а позднее - рабочие Транссиба. Количество католиков на иркутской земле резко возросло после двух восстаний в Царстве Польском: в 1830 и 1863 годах.
Во время пожара 1879 года деревянное здание храма сгорело. За пять лет иркутские католики собрали достаточное количество средств для постройки нового, кирпичного храма, который и по сей день украшает главную площадь Иркутска. Повторюсь - римско-католический костел был построен полностью на частные средства иркутских католиков, по проекту архитектора Яна Тамулевича. Орган в новом храме не был предусмотрен, так как ни архитектура, ни акустические особенности зала не предназначались для такого громоздкого инструмента. Вместо органа на хорах - на балконе - стояла небольшая фисгармония.
К 1911 году число католиков в Иркутской губернии достигло 30 тысяч человек, и это был самый большой по площади католический приход в мире.
В 1921 году советская власть полностью национализировала все культовые здания - в том числе и здание костела, вместе с находящимся в нем имуществом. Католическая община была вынуждена арендовать собственное здание вплоть до 1938 года, когда все руководство Иркутского католического прихода было арестовано (и впоследствии расстреляно), а сама община распущена.
Долгое время после этого костел находился в бесхозном состоянии. Уникальная резная роспись главного алтаря была растащена по частным домам, частично сожжена, уничтожен был и весь церковный архив, в том числе записи актов гражданского состояния. Мозаика окон была разбита.
В 1978 году началась новая история католического храма. Собственно, началась она годом раньше с совершенно анекдотичной истории, которую очень не любят вспоминать сотрудники областной филармонии. В Иркутск приехала партийно-культурная делегация из дружеской ГДР, и экскурсовод, не преминувший обратить внимание гостей на костел, являющийся, как ни крути, а одной из немногочисленных достопримечательностей города, взял и ляпнул, что здание реставрируется изо всех социалистических сил, да вот беда - орган для него нигде не достать, а так был бы совсем уголок готической Германии в центре Сибири... Слово - не воробей, и через год из ГДР в адрес областного руководства пришла телеграмма - встречайте подарок, орган уже отгружен и полным ходом едет в Сибирь.
Масштабы переполоха для людей, заставших те времена, представить несложно. Заброшенное здание было отреставрировано совершенно в авральном порядке. Причем отреставрировано чисто по-советски: главное - отчитаться, а там хоть трава не расти. В результате "ремонта" были наглухо заасфальтированы все вентиляционные отверстия храма, после чего в подвале и на первом этаже костела поселились сырость и гниль, начавшие стремительно разрушать здание. Основная "реставрация" же заключалась в том, что прямо поверх резьбы на фасаде прошлись стальными щетками шлифовальных машин и наскоро соорудили вокруг здания забор.
Орган в костел не влезал. Никак. И влезть не мог - потому что здание никогда не предназначалось для такого большого инструмента. Вопрос был решен по-большевистски: орган водрузили на место алтаря, попутно снеся оттуда последние остатки деревянной резьбы. Тот факт, что в христианстве кощунством является даже просто хождение по алтарному месту, никого не волновало - и, кстати, не волнует до сих пор, даже "культурных" сотрудников филармонии. Исполнение пусть и католической, но все-таки музыки на алтаре является откровенным оскорблением тех самых пресловутых чувств верующих, о которых так любят писать некоторые журналисты...
Нельзя сказать, что органу в Иркутске сильно обрадовались. Органистов не только в Сибири, но и вообще в России - пересчитать по пальцам, любителей органной музыки тоже не очень много, а вот брать на баланс достаточно сложное в обслуживании старинное здание филармонии пришлось. На органные концерты сгоняли и сгоняют школьников в рамках "культурного просвещения", постепенно появился и свой органист, а "органный зал" прочно вошел в список иркутских достопримечательностей.
Между прочим, всем старожилам Иркутска известно, что орган является подарком от ГДР. Об этом писали газеты и рассказывали на политинформации в школах. Совершенно непонятно, с какой целью разного рода желтой прессой обсасываются взятые с потолка цифры стоимости органа, который якобы был построен на средства иркутского муниципалитета - да еще в масштабах, превышающих по тем временам стоимость строительства многоквартирного дома.
Сказать по секрету, орган в католическом храме не совсем настоящий. Многие его детали - это чистой воды антураж, сам инструмент очень сильно модернизирован по сравнению со своими средневековыми предками. На самом деле орган имеет электрический привод, который, в силу крайне непрофессионального обращения, давно дышит на ладан. Именно с этой, тщательно скрываемой, неприятностью, вероятно, связан категорический отказ филармонии перевозить орган в другое место: при практическом отсутствии нормального финансирования органного зала, состарившийся в условиях плохого обращения инструмент просто не переживет переезда. В результате филармония оказалась в роли анекдотичного вора, укравшего цепи: и тащить тяжко, и бросить жалко.
Да и вообще, постоянные ссылки филармонии на некую "уникальность" иркутского органа не имеют под собой никаких оснований. Орган совершенно заурядный, рядовой, сделан на фабрике в числе многих десятков и сотен подобных инструментов, и упорство руководства филармонии можно объяснить лишь личными амбициями и нежеланием признавать, в какое катастрофическое состояние приведен орган за неполные 30 лет его эксплуатации. По признанию самих сотрудников филармонии, привод органа включается каждый раз с замиранием сердца: заработает или нет?
Впрочем, нельзя сказать, что органный зал ломится от желающих услышать фуги Баха. Концерты в нем проходят все реже и реже, а про аншлаги музыканты давно уже забыли.
С другой стороны, нынешнее, да и прошлое, областное руководство не торопится вкладывать средства в культуру. Перевозить орган попросту некуда, губернатор же на эту проблему закрывает глаза, предпочитая тратить некие загадочные "внебюджетные" средства на восстановление церкви для собственного духовника.
Вернемся к истории. После отмены советской власти в 1991 году - и, кстати, в полном соответствии с законом - католическая община попросила вернуть законно принадлежащее ей имущество. Напомним, что Закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" говорит:
"Религиозные организации обладают правом собственности на имущество, приобретенное или созданное ими за счет собственных средств, пожертвованное гражданами, организациями или переданное религиозным организациям в собственность государством либо приобретенное иными способами, не противоречащими законодательству Российской Федерации.
Передача в собственность религиозным организациям для использования в функциональных целях культовых зданий и сооружений с относящимися к ним земельными участками и иного имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, осуществляется безвозмездно".
Закон есть закон - несмотря на то, что именно по этому закону Русская православная церковь повсеместно выкидывает из храмов музейное имущество, а сами музеи выселяет на улицу. Дойди дело до суда - филармонии придется очистить помещение в самые короткие сроки. Между тем, во многом благодаря разумной политике губернатора Юрия Ножикова, конфликт долгое время удавалось держать под контролем: часть здания старого костела была предоставлена католическому приходу, а под строительство нового храма было выделено место на улице Грибоедова.
Излишне было бы напоминать, что новый храм был полностью построен на средства католической церкви. А вот другой факт известен гораздо меньше: несмотря на процитированный выше закон, иркутская католическая епархия платит арендную плату за землю, на которой находится новый храм. И эта арендная плата по какой-то странной причине намного превышает такую же плату для коммерческих предприятий.
По российским меркам, казалось бы, католики должны быть довольны тем, что им разрешили построить один храм взамен другого - отобранного. Но католики - люди цивилизованные, и имеют не менее цивилизованные представления о частной собственности. "Старый" костел принадлежит католической общине, и, несмотря на фантазии некоторых журналистов, это именно католический приход разрешает филармонии проводить концерты на своей территории, а не наоборот. Вследствие этого католиков в принципе нельзя обвинять в "попытках захвата" здания костела - как нельзя обвинять человека в захвате его собственной квартиры. А вот что является откровенной фантазией журналистов и даже в какой-то мере провокацией - это постоянные ссылки на отца Анджея, который на самом деле не имеет к "старому" костелу никакого отношения.
Дело в том, что в Иркутске два католических прихода. Один располагается в новом храме, второй - в старом. У каждого прихода - свой настоятель, свое финансирование и свои проблемы. Малограмотные журналисты же почему-то смешивают оба прихода в одно целое, порождая у легковерного читателя образ врага - то есть католика. Непонятно - а может, наоборот, понятно? - на чью мельницу льют воду такие журналисты. Но то, что подобные публикации попросту разжигают ненависть в обществе, причем в указанной статье - разом и по национальному, и по религиозному признаку - это непреложный факт.
