Шурка, Саша, Александр

«Я уверен, всё будет хорошо. И, вероятно, будет разбойник-сын, и боюсь, как бы он не был писателем, так как во сне я всё вижу писателей», — этими словами начиналось послание отца ВАМПИЛОВА жене, уехавшей несколькими днями ранее рожать в черемховскую больницу.

А НА следующий день, 19 августа, директор кутуликской школы и учитель литературы Валентин Никитич получил известие о рождении сына. Решено было назвать его Александром, в честь погибшего ровно сто лет назад Пушкина.

Кутуликского гения наградили карандашами и перьями

ПРИМЕРНО посередине главной улицы небольшого Кутулика по сей день стоит четырёхквартирный барак, в котором вырос драматург. Здесь почти тридцать лет работает музей, где хранится немало вещей Вампилова. Тетради для конспектов кутуликского гения способны поразить воображение самых заядлых лодырей: начатые, но недописанные строчки, рисунки и шаржи на преподавателей, наспех выдуманные афоризмы. В одной из комнат музея хранится любопытный документ — приказ директора школы от 8 апреля 1947 года. Согласно ему за примерное поведение и успеваемость третьеклассник Александр Вампилов был награждён «художественной книгой», двумя карандашами, тремя тетрадями и пятью перьями.

Старшая сестра Вампилова Галина Валентиновна Гусева со слезами на глазах вспоминает:

— Саше не было и четырёх лет, когда началась война. Мама в одиночку воспитывала нас четверых, поэтому семье приходилось нелегко. Помню, как ещё совсем маленькими детьми мы ходили за несколько километров от Кутулика на поле, где выращивали картошку. И, несмотря ни на что, Саша не унывал, не хныкал.

В тесной квартирке Вампиловых всегда жили школьники из соседних деревень. Вместе с ними пятиклассник Шурка, разместившись на полу, ночами делал стенгазету. Уже тогда в нём был отчётливо виден определённый талант: он сам украшал газету рисунками и сочинял неплохие статьи.

— Усердным студентом Сашу трудно было назвать, — говорит Галина Валентиновна. — Мог всю ночь пролежать с записной книжкой, сочиняя какой-нибудь рассказ, а наутро не пойти на занятия. Мы его неустанно склоняли к учёбе, а Саша отвечал: «Я рано или поздно всё равно стану писателем. А учёба никуда не денется!»

Иркутский поэт и прозаик Андрей Румянцев с Вампиловым сблизился в 1955 году в Кутулике, куда свежеиспечённые студенты филологического факультета Иркутского университета приехали на целый месяц работать на колхозных полях.

— Саня постоянно хохмил и за словом в карман не лез, — вспоминает Румянцев. — Ответ на любую реплику у него всегда вертелся на кончике языка. При этом Саня был крайне деликатным и вежливым, умел поставить человека на место тактично, никогда не повышая голоса и никого не унижая.

В студенческие годы Александр Вампилов жил недалеко от центра Иркутска на съёмной квартире вместе со старшим братом Мишей. Все его друзья-однокурсники — шесть парней — в это время ютились в комнатке университетского общежития. Михаил зачастую пропадал на работе, а потому студенческая братия лихо хозяйничала в свободной от контроля квартире.

— Это покажется странным, но сильно мы не хулиганили, — улыбается Андрей Григорьевич. — Мы постоянно говорили о литературе, музыке, Саша часто бренчал на гитаре. И уже тогда в нём чётко угадывалась писательская жилка. Литературу лучше нас он вряд ли знал, но хорошо запоминал портреты героев, их поведение, авторские метафоры. Восхищался фразами персонажей и любил их с точностью цитировать. Мы же большей частью знали только общее содержание образцов литературы.

Если не пускали в дверь, лез в окно

ИРКУТСКАЯ актриса Елена Мазуренко за десятилетия своей творческой деятельности в спектаклях по произведениям Вампилова участвовала сотни раз. Работа над постановкой двух пьес — «Старший сын» и «Прощание в июне» — велась при непосредственном участии драматурга.

— Александр Валентинович часто приходил на репетиции, усаживался в зрительном зале и внимательно наблюдал за происходящим на сцене, — делится воспоминаниями Елена Сергеевна. — Иногда он вмешивался в процесс, подсказывал актёрам, с какой интонацией произнести ту или иную фразу, но в здании театра чувствовал себя не очень уверенно. К артистам драматург относился с искренней любовью, часто бывал в актерском общежитии. Причём шёл он не к конкретному человеку, а ко всем. И заходил к тому, чья дверь была открыта.

Иногда Александр заворачивал в общежитие уже после двенадцати часов ночи. А поскольку в дверь его не пускал дежурный, он лез в окно. И до 4–5 часов утра мы вели беседы на разные темы: говорили о литературе, искусстве… Потом Саша уходил домой и, как он позднее рассказывал, пока брёл до бульвара Постышева, в его голове складывались сюжеты и рождались новые персонажи.

Предсказание за пять дней до гибели

РАССКАЗЫВАЮТ, что незадолго до гибели Вампилов с друзьями на Байкале катался в лодке. Один из них снимал эту сцену на кинокамеру. А потом камеру перевернул. При просмотре фильма создавалось впечатление, что перевернулась лодка… Словно кто-то предупреждал свыше: «Саша, берегись!» А однажды Вампилов приехал в гости к своему приятелю Игорю Белову, врачу-психиатру областной психиатрической больницы, расположенной под Иркутском в посёлке Сосновый Бор. Друзья бродили по опушке леса, и вдруг к ним навстречу из лесу вышла пациентка с цветочком в руках. Подошла к Вампилову и протянула ему цветок. «Это тебе на могилку», — были её слова. Через пять дней, 17 августа, Вампилова не стало… Лодка перевернулась…

…Три года назад около драматического театра литературному гению установили памятник. Вампилов изображён в задумчивой позе, а его грудь украшена галстуком.

«Саша терпеть не мог галстуков!» — возражают близкие ему люди. И вспоминают, как после премьерного показа одной из пьес по залу вдруг пронеслось: «Ав-то-ра!» Зрители подхватили этот клич, и через минуту драматург поднялся на сцену и начал раскланиваться. Тут из-за кулис ему принесли галстук, который он принялся неумело завязывать на шее. Зал, решив, что этот трюк был продуман заранее, разразился хохотом. А Вампилов только смущённо улыбался…