У горя нет счета
В понедельник в областном центре судебно-медицинской экспертизы началось опознание тел погибших пассажиров рейса 778. Люди до последнего верят в то, что их родственники все-таки живы.
Многим приходится по нескольку раз смотреть на обгоревшие останки. Некоторые теряют сознание. Для оказания экстренной помощи у морга дежурили врачи и психологи.
Бедные люди
Сначала родственники старались держать себя в руках. Курили даже те, кто, судя по неумелому обращению с сигаретами, никогда раньше этого не делал. Почти у всех наготове минералка и лекарства.
Дожидавшимся своей очереди людям стало плохо, когда из морга вернулась первая партия. Плачущие мужчины - вот, наверное, одна из самых страшных картин того вечера. Глядя на них, побледнели и уже не сдерживаясь плакали женщины. У одной из них отказали ноги.
- Нужен корвалол! Скорее принесите корвалол! - закричал мужчина в военной форме.
Лекарство нашлось у кого-то из тех, кто также приехал на опознание. Через несколько секунд прибежали врачи во главе с психотерапевтом Олегом Рыбалко. От дождя женщину закрыли армейской плащ-палаткой, оказали первую помощь и усадили в машину родственников.
Чудо среди несчастья
- Она живая! Представляете, она не здесь, а в больнице! - выбегая из толпы, ликовала женщина средних лет.
Она вместе с родственниками тут же уехала в неизвестном направлении. Кто именно оказался таким образом "воскресшим" - пока неизвестно.
- Вероятно, этот пассажир изначально был в больнице, - сказали нам в приемном отделении Кировской больницы. - А родственники сразу поехали в морг, наверное, из-за какой-то информационной неувязки.
Живые и мертвые
После того как машина с родственниками пассажира, оказавшегося живым, на всей скорости рванула с места, многие буквально налетели на списки, вынесенные врачами-экспертами. В этих листах были указаны приметы тел: украшения, часы.
- У кого женщины с медкартами? - спросила врач.
Она имела в виду родственников, разыскивающих тело своей матери-сестры-дочери-бабушки и привезших с собой медкарту для облегчения работы экспертов. Отозвалась семья азиатской внешности. Их быстро пропустили за оцепление.
Недолго ждал и писатель Валентин Распутин, который был на опознании уже второй раз за день. В списке выживших не значилась его 30-летняя дочь Мария. Когда писатель вернулся, по выражению его лица нельзя было различить - опознал он дочь или у него все еще остается мизерная надежда.
Следом за писателем вышел кавказской внешности мужчина, изо всех сил растиравший ладонями виски. Он скользнул по толпе опустевшим взглядом, посмотрел на небо и зарыдал...
Я буду помнить
Столько слез и горя я, по счастью, не видел раньше ни разу. Может быть, поэтому сначала на происходящее смотрел как-то отрешенно. Затем мне вдруг захотелось идти утешать людей, захотелось сделать хоть что-нибудь, чтобы им стало легче. И только тогда мне стало очень больно от чувства собственной беспомощности. Я осознал, что для родственников жертв катастрофы, переживающих сейчас самые тяжелые дни в своей жизни, совсем неважно, сколько погибло в ней людей и как долго продлится процедура опознания. Им теперь нужно побыстрее увезти тело родного человека домой, похоронить его и не сойти с ума. Глаза этих людей и их слезы я не забуду никогда.
