Потенциальные строители новой Америки коротают дни на свалках

В минувший вторник местные телеканалы добросовестно осветили показательную акцию Ленинской районной администрации: выселение бомжей из подвала пятиэтажки (если не ошибаюсь, где-то в Иркутске II). К чести своих коллег-тележурналистов, восторженных эпитетов: "Какая смелая администрация! Какие лихие у нее работники ЖЭКов, провернувшие эту акцию!" — я не услышал. Потому что никакой смелостью и уж тем более геройством в деле изгнания бомжиков и не пахнет.

Предполагаю, что коммунальщики сейчас на меня обидятся: мы, мол, голыми руками грязное тряпье вывозили, подвалы чистили, а нас еще и ругать пытаются. Тем более что, как следует из сюжета, инициатива по выселению бомжей шла от самих жильцов, которым надоело неприятное и опасное (бомжи вроде как несколько раз поджигали подвал) соседство. И сотрудники ЖЭКа, таким образом, выгоняя бродяг на мороз, выполняли свои прямые обязанности: содержание в порядке вверенного им жилого фонда.

Тогда непонятно, а зачем, собственно, сотрудники районной администрации вообще позвали телевизионщиков? Ведь не зовут же журналистов, когда дворник каждое утро выходит мести двор. А между тем и уборка двора, и чистка подвала — звенья одной цепи.

Тем не менее, придав своей акции показательный характер, коммунальщики добились некоторого оживления общественного интереса к проблеме современных беспризорников. Реакция многих телезрителей после просмотра сюжета (а видели его в интерпретации того или иного канала едва ли не все иркутяне) была достаточно схожей: а куда же они пойдут-то теперь в 20-градусный мороз?

Действительно — куда?

За все время существования цивилизации бомжи (или схожие с ними элементы) были всегда. Но всегда имелось место, куда этих бомжей можно было отправить — с глаз долой и с возможностью на перевоспитание. В свое время, например, таким местом были Америка и Австралия, куда сгоняли бомжей со всей Европы в течение нескольких веков. И бомжики выстояли, поднялись, образумились, и теперь, как известно, США и Австралия дадут фору любому европейскому государству.

В СССР была предусмотрена уголовная ответственность за тунеядство, а система ЛТП существовала по всей стране. Согласно советской статистике, перевоспитание тогдашних бродяг (которых, заметим, называли бичами — аббревиатурой от словосочетания "бывший интеллигентный человек") шло не без успехов.

И даже в начале зарождения новейшей "эры бомжей" у современных беспризорников имелся последний шанс на исправление. Помню, как в году этак в 87—88-м появление в Иркутске людей без определенного места жительства было воспринято как сенсация, равная, пожалуй, приезду какого-нибудь международного лидера или олимпийского чемпиона. Первыми публичными бомжами (то есть теми, которые поведали о своих злоключениях журналистам) была русская семья из округа — муж, жена и ребенок. Они поселились в котловане возле станции Иркутск-Сортировочный. У них была история, типичная для любого современного бомжика: имели домик в деревне где-то по Качугскому тракту, злые родственники выгнали, участковый оказался на стороне злых родственников и так далее.

После того как в прессе (телевидения, которое не боялось бы показывать бомжей, тогда еще не было) появился репортаж из котлована, в редакцию начали звонить разные люди и предлагать бомжикам помощь. В результате их взяли сторожить какой-то объект и сторожку в качестве жилища выделили.

Помню так хорошо эту историю, потому что сам, будучи репортером "Молодежки", рассказывал об этой семье и сам принимал некоторое участие в ее обустройстве.

Сейчас подобная история никого за душу не возьмет, никто помощь бомжикам не предложит. В лучшем случае обыватель повздыхает перед телевизором. В наше время бродягу девать некуда. Нет тебе ни новой Америки, куда его можно сплавить навсегда, ни ЛТП, ни какого-либо другого института, взявшегося бы за его перевоспитание.

В Иркутске много говорилось о создании ночлежек для бомжей. Есть даже люди, которые при определенной бюджетной поддержке готовы взяться за это дело. Но в местных бюджетах всех уровней, принимаемых с неизменным дефицитом, место для ночлежки неизменно не находится. Тем более что всегда находятся люди — добропорядочные, ухоженные, стабильные, которые утверждают: бомжам никакая ночлежка не нужна. Они сами хотят так жить, как живут, им это нравится. Хотя, по большому счету, никто бомжей об этом не спрашивал.