2005–2006: сценарии для России
Что ждет Россию в новом политическом сезоне? Пропутинский пакт элит? Подготовка демократического аншлюса Белоруссии? Идейный кризис российского обывателя? Конфликт в кремлевской команде? Дальнейшая чеченизация Кавказа?
В канун нового политического сезона «Газета.Ru-Комментарии» проводит опрос экспертов на тему «чего нам ждать?». Сегодня свою картину предстоящих конфликтов и проблем представляет руководитель группы «Меркатор» социолог Дмитрий Орешкин.
«Заиграть» ЮКОС
Сейчас власть ведет себя смирно. В течение последнего года никаких сопоставимых с ЮКОСом акций не предпринимается. Наоборот, власть старается соблюдать правила игры и даже максимально законным образом провести проплату при покупке ЮНГ. Как в детстве – в футболе это называлось «заиграть», – заиграть нарушения, связанные с «Байкалфинансгрупп».
Фрадков стремится не делать ничего. И это не самая плохая политика в наших условиях. Экономика развивается сама, идут какие-то инвестиции, растет фондовый рынок и потребительский. Сейчас правительству нужно принимать решения по ограничению собственных возможностей влиять на экономику. И этого оно не может допустить, тем более что оно опирается на силовую манеру руководства. В целом экономическая ситуация будет развиваться более или менее позитивно, другое дело, что все понимают, что на фоне дорогой нефти правительство берет на себя очень много социальных обязательств. Но рано или поздно нефтяная волна пойдет на спад. И тогда за потерянное сейчас время Россия ответит. Другое дело, что это может быть и через год, и через два, и через три.
Проблема в том, что у нас власть или слишком слаба, чтобы соблюдать закон, или слишком сильна для этого.
В этом случае она предпочитает действовать произвольно. Сейчас перед властью есть очень большой соблазн уйти в зону произвола. Она это проявила в случае с ЮКОСом. Но власть поняла, что такого рода шоу стоят дорого, и изо всех сил демонстрирует, что она все-таки намерена оставаться в пространстве закона. И это более чем устраивает бизнес.
По принципу дзюдо
Что касается политики, то поскольку бизнес и региональные элиты не очень раздражены, то они не склонны провоцировать политическую нестабильность. Поскольку президент и его команда обучаемые люди и они на ощупь находят баланс, при котором можно что-то отобрать, не вызывая критического обострения отношений с другими группами элит. Президент постоянно заставляет их подвинуться, но делает это мягко и в то же время последовательно и решительно.
Все не очень довольны, но в то же время не настолько раздражены, чтобы вставать в жесткую оппозицию и пытаться опрокинуть действующую власть.
Бизнес и элиты, с ним связанные, понимают, что лучше суровая власть, чем вообще никакой. На внешнем рынке нужна государственная протекция, на внутреннем нужно установление правовых рамок. Мы находимся в счастливом периоде, когда бизнес понял, что ЮНГ или «Уралмаш» не унесешь на подошвах своих сапог. Раз так, то надо договариваться с государством. Не выламывать ему руки, как это делали в ельцинскую эпоху по той простой причине, что у власти не было ресурсов, а договариваться.
И Путину надо отдать должное: он демонстрирует внимательность и толерантность, он обучаемый, действует по манере дзюдо: проявил гибкость – прояви жесткость, проявил жесткость – прояви гибкость.
При этом он идет в своем направлении, которое, по-моему, немного перешло уровень допустимого. Он, как ему кажется, усиливает законность, которая все сильнее грозит перелиться в сферу силового произвола.
Большое преимущество Путина в том, что он не рубит сплеча, понемногу завинчивает гайки, при этом смотрит, получается или нет.
Интересный вопрос в том, что он считает позитивными результатами. Посадили Ходорковского. Является ли это позитивным результатом с точки зрения кремлевской команды? Вопрос спорный, потому что, с одной стороны, ему отомстили, всех научили, как себя вести, но при этом потеряли огромную долю международного престижа и вульгарно потеряли очень много денег – полтора года экономического роста.
Неустранимая угроза – Северный Кавказ
С точки зрения политики основной проблемой остается Северный Кавказ. Президент изо всех сил пытается от нее дистанцироваться, а политика проводится фрадковская: ничего не делать – может, само рассосется. А оно не рассосется, и острота проблемы будет нарастать по целому ряду причин, которые имеют десятилетнюю инерцию.
На Кавказе растет национальное самосознание, и оно будет расти. Это неизбежный процесс. Что бы Россия там ни делала, как бы там жизнь ни улучшалась, негативизм местной молодежи по отношению к Москве непременно будет нарастать. Причем он будет нарастать тем быстрее, чем будет там объективно лучше жизнь. В Советском Союзе во многих республиках жилось лучше, чем в России, особенно элитам, но это не позволило удержать эти элиты. Наоборот, они стремились к отделению. Несмотря на то что в момент отделения уровень жизни населения и элит резко упал и продолжает оставаться ниже, чем в советские времена, ни одна из этих стран не стремится вернуться назад.
Это иррациональная, с точки зрения экономики, манера поведения, но она абсолютно неизбежна. И чем больше из года в год будет закачиваться денег в Северный Кавказ, тем негативнее будет настроение правящих там элит. Самое страшное, что России там просто не на что опереться, потому что русские оттуда выезжают, выезжают и выезжают. Соответственно, квалифицированные кадры постепенно уходят. А растет число молодых деревенских ребят в городах. Необразованные, не имеющие перспектив у себя на земле, потому что не хватает либо земли, либо воды, да и не хотят они жить в деревне. Они приезжают в северокавказские города и формируют там зоны трущоб. Это люди без образования, без профессии и с вполне безумными идейными построениями в головах.
Это то же самое, что было 1917 году в России, когда молодые крестьяне приезжали в город устраиваться на фабрику. Несмотря на бурное экономическое развитие, город не успевал переварить этот поток пролетариев. Если вчерашних мужиков пронимали идеологией марксизма, то чеченских, дагестанских, ингушских мужиков пронимают идеологией агрессивного ислама, который объясняет, почему в Москве живут так хорошо, а у них так плохо.
В этом смысле в долгосрочной перспективе у России нет спасения на Северном Кавказе. Я, во всяком случае, его не вижу.
Политика чеченизации, которую Путин реализует, может, и не самая плохая. (Не самая хорошая точно, но у меня нет варианта, который я мог бы предложить.) Там формируется самодостаточная варварская система ценностей, которая рано или поздно приведет к формированию самодостаточной и варварской же государственности. И нечего себя утешать и льстить надеждами.
Вопрос: когда это произойдет – во время правления Путина или после?
Если он останется на третий срок, то это будет для него личной катастрофой, потому что ситуация на Кавказе вряд ли может быть более или менее мирной дольше чем два-три года. Сейчас войдет во взрослую жизнь новое поколение тех, кто читать-писать не умеют, но отлично знают, как устроен автомат Калашникова. В той или иной форме там начнется пожар, военный или идейный. Скорее всего – и то и другое. В этом смысле Путин пытается дистанцироваться от Чечни, но все равно люди помнят, что он там обещал что-то сделать.
Россия: идеологическая ломка
Интересы народа уходят из экономики. Что бы ни говорили левые, народ стал жить лучше. Объективно растет уровень потребностей. Это и сильнее раздражает людей, потому что хочется и новый мобильник, и автомобиль, и квартиру, и костюм, а на все это денег не находится. А в советские времена хотелось новые ботинки. По результатам переписи с 1989 года по 2002 год в среднем на душу населения прибавилось 4,5–5 квадратных метра жилой площади. Понятно, что богатые получили много, а бедные ничего, но все равно такой прирост – это огромный прорыв. По нормативам ООН, уровень трущобной жизни – это когда в одной комнате живут три человека. В 1989 году количество таких семей составляло 11%, а сейчас 4,5%. То есть беднейшие слои тоже улучшили свою жизнь.
Таким образом, де-факто экономический прогресс ощущается. Но если человек приподнялся с четверенек и не должен пахать каждый день, чтобы прокормить себя и семью, то он начинает смотреть на окружающий мир и у него начинается идеологическая ломка.
Именно эта идеологическая ломка будет основной проблемой политики. Она будет замкнута на державность и на геополитику.
Человек говорит, что, да, он устроился и стал жить лучше – но что со страной происходит? С нами делают что хотят, нас никто не уважает. Рационально я не понимаю, кто нас не уважает. Но людям болезненно оттого, что американцы ввели войска в Ирак или что от нас «увели» Украину. Из болезненной экономической тематики мы въезжаем в геополитическую, державную, в комплекс национальных фантомных болей. И у Путина это будет основной проблемой, и выборы будут разворачиваться на этой теме. Если за год до выборов не рухнут цены на нефть.
Третий срок и демократический аншлюс
Одной из серьезных проблем и одним из вариантов действий будет Белоруссия. Если правящий класс согласится, что Путин оптимально отражает мнения всех элитных групп (у всех есть претензии, но ни у кого они не достигают точки кипения), то одно из технологических направлений решения вопроса с третьим сроком заключается в формировании нового государства из России и Белоруссии.
Это заведомо с восторгом будет принято большинством населения. И если это будет делаться, то пройдет под флагом демократизации Белоруссии. Россия с печалью во взоре наблюдает, как Европа и Америка поджаривают г-на Лукашенко на медленном огне.
Она дает ему время осознать, что в перспективе у него переворот и тюрьма.
Элитные группы России Лукашенко на самом деле боятся, потому что он великий демагог и популист и может легко выиграть в России, как он это делал в Белоруссии. После того как Лукашенко поймет, что он все проигрывает, Россия приоткроет ему возможность спастись и примет его к себе на устраивающих ее условиях. На таких, чтобы он никогда не воспарил в качестве российского политического деятеля. После чего Россия производит нечто похожее на демократический переворот в Белоруссии. Россия не отдает Белоруссию Польше, Украине, Литве, Европе, а под демократическими флагами заменяет лукашенковский авторитаризм просвещенным путинским режимом. Перехватывает эту территорию, подождав, пока Лукашенко как следует испечется. Если произойдет своеобразный демократический аншлюс Белоруссии, то это закладывает конституционные основы для формирования нового государства и, соответственно, третьего срока. И в целом вызовет подъем в России.
Касьянов и кризис в команде
Второй самый простой сценарий – это пересмотр Конституции. Народ требует изменить формальную строку, чтобы оставить уважаемого президента. Это, конечно, не очень красиво, но технологически вполне допустимо. Но это работает, если есть общий консенсус относительно того, что Путин лучше, чем кто бы то ни был другой. Поскольку появился Касьянов, то есть какая-то альтернатива. Представители элит могут рассудить, что при Касьянове было не хуже, а может, и лучше, экономика росла быстрее, инфляция снижалась, бояться никого не приходилось, и телевидение было интереснее, и свободы было побольше.
Если Путин чуть-чуть пережмет в сторону силового решения политических конфликтов, то элиты могут решить, что, может, и хватит, и не поставить ли Михал Михалыча.
И в этом тоже может быть своя интрига. Никто из элитных групп от Путина не в восторге. У них есть свои претензии, просто Путин их осознает и вовремя идет навстречу, снимает вопросы и кризисы.
У него неплохое политическое чутье, но за ним стоит команда, которую надо кормить.
А у команды чутье хуже, она хочет побольше собственности. Если Путин не сможет ее удержать (а для этого требуются огромное мужество и силы), то другие элитные группы могут подумать, что Владимир Владимирович президент неэффективный и его люди у порядочных людей вырывают собственность. Вопрос в том, не утратит ли президент способность тонко чувствовать ситуацию и не идти дальше, чем возможно. Пока Путину удавалось вести мудрую политику, понемногу откусывая привилегии у своих партнеров по переговорам, но не отбирая всю миску сразу. Резкий прокол был связан с Ходорковским, и мне кажется, что он многому Путина научил.
Дмитрий Орешкин. Беседовал Евгений Натаров
