Политика Китая в Европе для нас осталась непонятной

Внешняя политика Китая и его взаимодействие с другими странами становится для нас фактором. Во-первых, потому, что Китай в сложившихся условиях стал нашим наиболее важным союзником и партнером. Во-вторых, потому, что Китай вовлечен в активные отношения и торговлю со странами, ныне России враждебными, в частности со странами Евросоюза. В 2010-х годах, примерно до начала коронавирусной эпопеи, Китай пытался усилить свое влияние в Европе. В таких обстоятельствах встает вопрос: Китай нам поможет или нет?

Один из специалистов, который у нас занимается вопросом политики Китая в Европе, к.и.н. А.О. Виноградов, работающий одновременно в Институте Китая и современной Азии РАН, и в Школе востоковедения Факультета мировой экономики и мировой политики Высшей школы экономики. Среди его титулов есть такой: член Единого координационного Совета по Китаю, Восточной и Юго-Восточной Азии МИД РФ. В 2020 году вышла работа «Россия — Китай: шансы и вызовы отношений «новой эпохи», в которой он написал раздел, посвященный этому вопросу: «Отношения КНР с европейскими странами: выводы для России». Также он был одним из ответственных редакторов этого издания.

От этого раздела можно было бы ожидать обстоятельного разбора вопроса политики Китая в отношении Европы, которая для нас имела и имеет большое значение.

Однако, первая часть раздела была посвящена визитам председателя КНР Си Цзиньпина в разные европейские страны, состоявшиеся в 2018-2019 годах, а также некоторое внимание было посвящено саммиту КНР-ЕС в Брюсселе. После этого обзора исследователь переходит к заявлению следующего рода: «Ситуация такова, что в результате продолжающегося кризиса Европа стремительно теряет остатки субъектности в мировой политике и превращается из субъекта в объект» (с. 48). Дальше он утверждает, что кризис Европы был замечен еще 100 лет назад, что он ускорился после Второй мировой войны, когда СССР и США разделили ее на сферы влияния, и уточняет: «При этом некоторые крупные страны, такие как Германия и Польша, вообще потеряли суверенитет, на их территории были расположены иностранные войска».

Это грубая фактическая ошибка. Во-первых, Польша после войны при помощи СССР приобрела суверенитет, а не потеряла его. ГДР недолго была страной оккупированной, СССР официально завершила оккупацию и признала суверенитет страны. Во-вторых, в Польше и в ГДР стояли не «иностранные войска», а наши войска: в ГДР — Группа советских войск в Германии, в Польше — Северная группа войск. Они там стояли на основе союзнических отношений, членства ГДР и Польши в Организации Варшавского договора. Кстати, и ФРГ тоже принимала американские войска как союзные, на основе договоров и членства в НАТО.

Далее: «После добровольного ухода СССР с международной арены Европа сделала лихорадочную попытку объединиться...». Надо бы все же помнить, что объединение Европы началось с Парижского соглашения о Европейском объединении угля и стали, подписанном в 1951 году. Потом еще был Римский договор 1957 года, потом был Договор слияния 1965 года, наконец, объединение Европы завершил Маастрихтский договор 1992 года. Очень непохоже на «лихорадочную попытку объединиться».

Перейдем к китайской политике в Европе. Как-то интересно вышло, что у А.О. Виноградова совершенно обошлось без саммитов ЕС-Китай, из которых был упомянут только один. Между тем, их на текущий момент было 23, первый состоялся в 1998 году, самый недавний в апреле 2022 года. Целый сериал переговоров. Кстати, на 6-м саммите ЕС-КНР стороны договорились о всеобъемлющем стратегическом партнерстве. У автора основное внимание уделено отношениям Китая со странами Центральной и Восточной Европы, формату «16+1», появившемуся в 2012 году, который рассматривается отдельно от отношений Китая и ЕС. Хотя, надо полагать, что Китай сначала пытался договориться с ЕС в целом, а лишь затем перешел к субрегиональным форматам. Автор упоминает о предложениях формата «6+1» для Южной Европы и «5+1» для Северной Европы, но никак это не комментирует.

При подобном подходе вряд ли можно ждать обстоятельного анализа и ценных выводов о китайской политике в Европе. Но самое главное не в этом. В этом разделе совершенно нет ничего про замысел китайской политики в Европе. Собственно, чего Китай хотел добиться? Только ли экономических позиций в рамках проекта «Пояс и путь»? Или же все-таки китайское руководство преследовало и политические цели, например, «растащить» Европу по субрегиональным объединениям, ориентированным на Китай?

По сути дела, мы видим лишь перечисление китайских деклараций, но не видим ни анализа действительного китайского замысла в отношении Европы, ни, тем более, анализа того, насколько этот замысел удался. Вопросов получается больше, чем ответов, и вся политика Китая в Европе представляется какой-то непонятной нам активностью.

Этот вопрос для нас очень важен вот в каком ключе: отношения Китая со странами Центральной и Восточной Европы сдерживали их враждебность к России или нет? И еще, конкретнее: какую роль эта китайская политика сыграла в развитии кризиса на Украине? Китай препятствовал разрастанию этого кризиса или же просто взирал на обострение отношений, что, кстати, перечеркнуло их планы сухопутного «Шелкового пути» в Европу?

Что можно сказать? Это, на мой взгляд, неудовлетворительно; это не аналитика. По-моему, строить на подобном «анализе» внешнюю политику означает потерпеть полный провал.

Как я уже не раз говорил, это не вопрос отдельного человека, а целой системы, которая сама себя воспроизводит. Подобные исследователи учат молодежь; при этом очевидно, что преподаватель не может научить лучше того, что знает и умеет сам.

Своего мнения я никому не навязываю, но скажу в завершение, что наше положение таково, что надо бы внимательнее относиться к кадрам, в том числе и вроде бы заслуженным, во избежание опасных для страны провалов.