Следственный комитет должен заниматься преступлениями в исторической науке
Сообщают, что председатель Следственного комитета РФ, генерал юстиции Александр Бастрыкин решил создать подразделение в составе Следственного комитета, которое бы занималось расследованиями в сфере реабилитации нацизма и фальсификации истории.
Критика это начинания уже звучит, однако, я не стану к ней присоединяться, а рассмотрю вопрос с другой стороны и по существу. На мой взгляд, Бастрыкин не за свое дело берется, а за свое – не берется.
Борьба с реабилитацией нацизма – есть задача идеологическая, а не полицейская. Здесь цель борьбы состоит в том, чтобы сокрушить аргументацию сторонников реабилитации нацизма, переубедить их самих (и тем самым заставить их отказаться от этого), или, по крайней мере, идеологически их изолировать.
В принципе, сделать это нетрудно. Нужно лишь подводить их к вопросу типа: «Если нацисты были такими хорошими, то почему они потерпели такое полное и сокрушительное поражение в войне?». Ни один неонацист на этот вопрос ответить не сможет, и это будет его идеологическое поражение. Потому что вполне очевидно, что корень поражения немецких нацистов лежит в их собственной идеологии, в рамках которой они могли предложить всем остальным народам лишь рабство или уничтожение (или рабство с уничтожением), что и делало все народы их врагами. Куда бы нацисты не пошли, они везде встречали врагов, которые или прямо с ними воевали, или вредили им по мере сил. Потому нацисты не могли победить, невзирая ни на какие усилия.
Поиски виновных в военных преступлениях. Дело, в общем, хорошее. Но это погоня за тенями. Слишком много времени прошло. Тем, кому в 1941 году было 18 лет, то есть 1923 года рождения - самым молодым из участников преступных акций, сейчас 97 лет. Если поймать 100-летнего дедушку и торжественно его осудить, вряд ли от этого будет польза, поскольку дедушка этот одной или даже двумя ногами в могиле, и ему, в общем, все равно.
Сейчас возникает другая задача. Мы очень мало знаем и о самих военных преступлениях, и о тех, кто в них был замешан, и о том, как их разоблачали и судили. Если Бастрыкину это интересно, то ему стоило бы создать некую комиссию, возможно под эгидой СК РФ, которая бы составила исчерпывающий справочник по военным преступникам, их преступлениям, открытым и завершенным делам против них. Мы должны знать об этой мерзости, всё и в деталях.
Теперь о фальсификации истории. Как себе Бастрыкин это видит? Что каждый желающий может написать нечто вроде доноса на какого-либо историка и СК РФ это примет к рассмотрению? Тут возникает множество вопросов процессуального порядка.
У следователей есть разве компетенции в исторических исследованиях, позволяющие разбирать им исторические сочинения? Они смогут отделить заблуждение историка от умышленного искажения и фальсификации? Как они будут доказывать факт умысла?
В СК РФ могут простодушно полагать, что они наберут экспертов из сотрудников всяких исторических институтов. Хорошо. Но тогда получится, что следственный комитет будет полностью или почти полностью зависеть от мнения этих экспертов, и де-факто получится, что историки будут судить историков, а СК РФ превратится в послушного оформителя этих приговоров. На мой взгляд, ничего, кроме провала и позора для Бастрыкина, не выйдет. Историки могут бороться друг с другом по самым разным причинам, в том числе и сугубо меркантильным, а отвечать за все это будет Следственный комитет РФ как уполномоченный орган и лично Бастрыкин. Зачем заслуженному юристу совать в это свою голову?
Следственному комитету РФ следует, на мой взгляд, четко ограничить свою позицию: мы в спорах историков между собой участия не принимаем, а занимаемся тем, что является составом уголовного преступления, предусмотренного, например, ст. 327 УК РФ – изготовление, сбыт и использование заведомо подложных документов. Если кто-либо изготовил фальшивый исторический документ и выдал его за подлинный (опубликовал, изложил, сослался и так далее), вот тут мы его и возьмем за мягкое место. Причем это должно относиться ко всем без исключения документам и памятникам старины, от древнейших пор до наших дней.
Вот это исключительно полезное дело. Фальшивки очень вредят исторической науке, а разоблачить их нелегко. Тут требуются специальные познания и навыки, которые есть у СК РФ, но, как правило, нет у историков. СК РФ может провести экспертизу документа, вызывающего сомнения в подлинности, и определить, настоящий он или нет. Если нет, то использование этой фальшивки будет составом уголовного преступления, относящегося к компетенции Следственного комитета РФ, в котором не так сложно будет доказать умысел.
Есть еще много всяких дел, связанных с историческим наследием, которыми должен заниматься СК РФ: хищения документов и объектов исторического наследия, умышленная порча и вандализм, незаконные раскопки, незаконная торговля объектами исторического наследия и так далее, и так далее. К этому можно также отнести дела, в которых требуется специальная судебно-медицинская экспертиза, например, вопрос о подлинности останков Николая II и членов его семьи, который до сих пор вызывает возражения и споры.
Так что, по моему мнению, следственные органы и полиция не должны брать на себя роль арбитра в научных спорах, а должны заниматься преступлениями, совершаемыми в исторической науке, вроде уже упомянутой фабрикации подложных документов.
