Иркутские больницы прикажут долго жить?

Приходя в поликлиники и другие медучреждения со своими

проблемами, мы имеем право на скорую и качественную помощь.

Но ситуация складывается так, что, вполне возможно, в

ближайшее время мы не сможем получить и этого. В 2005 году

ожидается закрытие ряда "нерентабельных" муниципальных

больниц и поликлиник, сокращение числа коек, медперсонала и

т.д. Тем, кто планирует бюджет, должно быть понятно, что мы

неумолимо втягиваемся в заколдованный круг: высокая

заболеваемость и смертность из-за скверных условий жизни и

неадекватной медицинской помощи -- сокращение рабочей силы и

квалифицированных работников -- сокращение доходности

предприятий из-за снижения производительности труда --

снижение поступающих налогов -- снижение социальных гарантий

для населения -- рост смертности, сиротства, осложнение

семейных отношений -- снижение рождаемости, далее по кругу.

Таковы пугающие тенденции, сложившиеся в Иркутске.

Врач в роли ломовой лошади

В кабинете, где работает профсоюзный комитет городской

поликлиники N 1, мы встретились с председателем городского

профкома Тарасом Ярославичем Пылем, Станиславом Францевичем

Петровским и председателем профкома медсанчасти ИАПО

Валентиной Гарриевной Панаидовой.

-- Меня потрясла динамика текучести медицинских кадров в

Иркутске. Неужели и в другие годы было так же или 2002--2003-й

-- худшие?

-- По статистике городской профсоюзной организации, годы

были обычные. Вот 2001 год -- уволился 351 врач и 1002

медработника среднего звена, пришли соответственно 81 и 211;

2002 год -- уволились 316 врачей и 680 медсестер, пришли 62 и

162; 2003 год -- уволились 334 и 694, пришли 34 и 103. Из

тех, кто остается работать, очень много людей пенсионного и

предпенсионного возраста. Если точнее -- 40 процентов врачей

и 30 процентов медсестер; из сорока руководителей

медицинских учреждений 80 процентов -- пенсионеры.

Нагрузка на каждого оставшегося на рабочем месте возрастает

многократно. Врачи и медсестры берут на себя дополнительные

нагрузки не только для того, чтобы получить хотя бы

небольшую прибавку к заработной плате, но часто им

приходится выполнять работу, которую больше сделать некому.

Коэффициент совместительства по городу Иркутску (он

показывает, на скольких ставках занят каждый работник) весьма

велик: для врачей -- 1,42, для медсестер -- 1,75, для прочих

-- и вовсе 2. В чем это выражается на практике? Практически

во всех поликлиниках участковые врачи принимают больных с

двух и более участков. А если сказать, что, например,

поликлиника обслуживает район, поделенный на восемь участков,

и там работает всего четыре врача, то понятно, откуда

очереди. К тому же существует временной норматив

(пятнадцать минут на одного человека), выполнить который при

огромном объеме бумажной работы невозможно.

Работа как подвиг

-- Иркутский медицинский университет, насколько известно,

работает исправно. Почему же не хватает врачей?

-- Один выпуск ИГМУ -- около пятисот человек. На одном только

лечебном факультете в разные времена выпускали от 250 до 350

человек в год. Но работать по специальности, как мы

убедились, идут единицы. Остальные уходят кто куда.

Пристраиваются в коммерческие структуры, в массажные и

косметологические салоны. Уехать куда-то в отдаленный район

выпускник согласится только в том случае, если его приняли

по целевому набору. И то, отработав положенный срок, тут же

исчезает из больницы. А ведь даже тем, кто все-таки

остается, еще нужно учиться и учиться. Настоящий

профессионализм в любом деле приходит с опытом.

А где жить, на что существовать? Город не выделяет квартиры

для бюджетников. Когда-то в Иркутске было три общежития для

медработников, но в начале 90-х, когда возникли проблемы с

финансированием, у больниц не было средств на содержание

недвижимости, и их передали на баланс муниципалитета. В

результате -- в общежитиях (как и везде) живут выходцы из

Китая и Юго-Восточной Азии, для молодых врачей и медсестер

там места нет.

Проблемы с финансированием, можно сказать, заложены

изначально, в законах. В 2005 году на здравоохранение из

государственного бюджета будет израсходовано 1,8 процента

валового внутреннего продукта. Существуют расчеты Всемирной

организации здравоохранения, по которым эта сумма не может

быть менее 4--5 процентов. Сейчас финансирование

здравоохранения осуществляется по трем основным каналам.

Во-первых, из бюджета идут деньги на хозяйственное

содержание, капитальный ремонт действующих и строительство

новых медучреждений (30--40 процентов). Во-вторых, Фонд

обязательного медицинского страхования через страховые

медицинские компании оплачивает медучреждениям реестровые

счета за больных и подушевой норматив поликлиникам (50--70

процентов) -- эти средства целевым назначением идут на

зарплату, налоги, на питание и лечение больных. В-третьих

-- средства ФОМС из страховых отчислений

предприятий-страхователей за работающее население и

отчислений местного бюджета за страхование неработающих

(детей, пенсионеров, инвалидов, составляющих примерно 55

процентов застрахованных). Именно с ними возникает

большинство проблем. Местный бюджет из года в год

недоплачивает в ФОМС взносы за неработающее население.

Третий источник -- платные услуги медучреждений в рамках

дозволенного законодательством. Обычно это от двух до пяти

процентов больничного бюджета, т.е. на них больница не

проживет.

Сумма всех трех источников, предусмотренная на

здравоохранение в госбюджете РФ на 2005 год, недотягивает до

2 процентов ВВП. С нового года единый социальный налог

уменьшится. Каждый из нас будет получать несколько больше,

но при наших зарплатах мы этого не ощутим. А вот крупные

плательщики -- грубо говоря, олигархи -- получат прибыль в

30 млрд рублей. Прибыль за счет здоровья собственного

населения.

Страховая медицина: тупик или будущее?

-- Медицинские страховки существуют уже двенадцать лет. Как

показала себя эта система?

-- Все работающие граждане застрахованы работодателем. Все

неработающие -- муниципальной властью. Теоретически

медицинскую страховку можно купить, и тогда в стационаре у

вас будет отдельная палата, дополнительное питание и так

далее -- за что заплатите. Но практика показала, что

желающих приобрести такие элитные страховки очень мало,

намного меньше, чем казалось при разработке закона. Сегодня

многие болезни имеют социальную природу, и основные клиенты

наших больниц -- это люди, относящиеся к двум возрастным

категориям: дети и пенсионеры. То есть медицина существует в

тесной связи и зависимости от городского и областного

бюджета -- сколько город будет платить за вылеченных,

столько мы и получим.

Городской бюджет никогда не платил нам все сто процентов. В

разные годы эти суммы колебались от 25 до 90 процентов.

Из-за этого больницы накопили долги перед аптеками, перед

поставщиками продуктов и оборудования. В больницах уже

забыли, когда покупали инвентарь. Бывало и такое: привозят

на скорой человека в бессознательном состоянии. Ему

оказывают экстренную помощь, тратят лекарств и перевязочных

материалов на одну-две тысячи рублей -- спасают жизнь. А

потом выясняется, что он безработный, бездомный, и даже

документов у него нет. Разумеется, никто не компенсирует

расходы, понесенные больницей. На сегодня, например,

кредиторская задолженность городских медицинских учреждений

составляет до 20 миллионов рублей. В октябре она была на 4

миллиона меньше.

Кроме того, в каждой страховой компании работают эксперты,

которые проверяют правильность назначения лечения,

расходования лекарств. Поскольку стандартов качества не

существовало -- они до сих пор не разработаны Минздравом,

потому что все стандарты будут спорны, возникало много

конфликтов, и часто больницы вместо денег получали штрафы.

Возникали проблемы и на местном уровне: например, зарплата

бюджетникам была повышена на 20 процентов, а тарифы на

оплату медицинских услуг -- всего на 10 процентов. Возникли

расхождения, недостаток средств, который компенсировали...

сокращением расходов на питание и лечение больных. Не

исключено, что при очередном повышении зарплаты ситуация

повторится.

Местный уровень -- чуть выше нуля

-- Как изменится ситуация в Иркутске в связи с переходом

неработающего населения из страховой компании "МАСКи" в

компанию "Капитал"?

-- Пока мы ничего не можем сказать, кроме того, что уже

возникли существенные сбои в финансировании, вызванные

неразберихой -- кто должен платить: еще "МАСКи" или уже

"Капитал"? Страховые компании -- это огромные количества

людей (сотни тысяч по всей стране), занятых обслуживанием

бумаг, непроизводительным трудом. Страховые компании --

просто посредники между бюджетом и медициной, которые

замедляют продвижение денег и забирают часть их на

собственное содержание.

-- Как ваш профсоюз взаимодействует с городской

администрацией?

-- С руководством мэрии горкому профсоюза, увы, общаться не

довелось. А надо бы! Есть обширный круг актуальных для

здравоохранения вопросов, неподъемных не только для

департамента, но и для заместителей мэра. Готов ли город с 1

января 2005 года повысить зарплату медикам на 20 процентов?

Выделит ли город финансовую дотацию лечебным учреждениям,

оказавшимся крупными задолжниками? Намерен ли городской

бюджет на 100 процентов финансировать взносы в ФОМС за

неработающее население? Какие меры социальной защиты

трудовых прав медиков из учреждений, обреченных на закрытие,

предусмотрены администрацией города? Готова ли администрация

города к конструктивному сотрудничеству при заключении

нового трехстороннего соглашения? Когда будут вводиться

ранее обещанные молодежные общежития для работников

бюджетной сферы? И многое другое...

Наши взаимоотношения с департаментом здравоохранения после

ряда лет отчуждения (не по нашей вине) сейчас понемногу

налаживаются, но жизнь требует их полной нормализации и

полноценного партнерского сотрудничества в решении

многочисленных проблем. Имеющийся в ряде наших лечебных

учреждений позитивный опыт социального партнерства лишний

раз подтверждает: совместные усилия администрации и

профсоюза существенно улучшают психологический климат в

коллективе. Таким опытом может поделиться клиническая

больница N 1.

Это касается каждого

-- Чем оборачивается недостаток врачей и финансирования для

жителей города?

-- Ростом болезней, причем они выявляются уже в запущенном

виде. За последние годы рождаемость немного выросла, но

смертность по-прежнему выше. Инвалидов первой и второй

группы, скажем по ревматологическим заболеваниям, стало

больше в четыре раза. В больничных листах для сохранения

врачебной тайны запрещено записывать диагноз -- только

болезнь это была или травма (старая система сохранена только

в некоторых регионах России). Невозможно провести анализ по

отдельной больнице или всему городу в целом.

Профилактические осмотры на предприятиях превратились в

формальность -- люди скрывают болезни, пока не свалятся с

ног. Система реабилитации после лечения -- например, массажи

и разработка конечности после перелома -- разрушена, потому

что все это стоит очень дорого. Санатории и профилактории,

принадлежавшие предприятиям и организациям, в большинстве

своем занимаются не оздоровлением работающих, а выживанием,

зарабатыванием денег. Медсанчасти, работавшие некогда на

каждом крупном предприятии, переданы на баланс города: если

завод или фабрика еще существует, то содержание медицинских

учреждений слишком накладно.

Как известно, в доперестроечные времена фонд социального

страхования оплачивал львиную долю расходов работников на

санаторно-курортное лечение. Тогда в этот фонд отчислялось

5,6 процента от фонда оплаты труда. В угоду крупному бизнесу

правительство вместе с Госдумой последовательно сократили

этот процент почти до двух. В итоге обрушилась десятилетиями

и трудом миллионов наших сограждан созданная инфраструктура

учреждений, а 85 процентов населения России утратили шанс на

восстановление здоровья в благополучных условиях курорта или

санатория-профилактория. К примеру, даже в местных курортах

стоимость койко-дня по рядовой путевке перевалила за тысячу

рублей.

С нового года нас ждет еще одно новшество -- новая форма

оплаты больничных листов. Первые три дня будут оплачиваться

не из соцстраха, а из средств предприятия. Очевидно, что

дополнительная нагрузка на фирмы и компании не обрадует их

владельцев. Проблемы будут.

-- Вы написали несколько документов, в которых просите

должностных лиц обратить внимание на бедственное положение

медицины. Есть ли в этом списке депутаты городской думы,

ведь по итогам выборов там оказалось несколько ваших коллег?

-- Девять, если точно. Приглашение на профсоюзную

конференцию было отправлено каждому, но только один Юрий

Коренев ответил. Он сообщил, что не сможет приехать, так как

занят, и обещал прислать помощника. Остальные не ответили.

Впрочем, в прошлой думе врачей было восемь -- и пользы от

этого было немного.

Где лечатся чиновники?

В городе Иркутске тридцать два муниципальных учреждения

здравоохранения не оборудованы пожарной сигнализацией. В

иркутские больницы страшно входить -- даже здоровый человек

быстро заболеет от злости. В поликлинике, к которой

прикреплен мой полис, у кабинета участкового врача никогда

не бывает очереди меньше чем по десять-двенадцать человек.

В кабинете врача нет ничего, кроме груды карточек и

шариковой ручки. Еще там есть черный от усталости врач,

который, по словам руководства профсоюза, находится в

состоянии хронической депрессии. Теперь, после нашей беседы

с Тарасом Ярославичем и Станиславом Францевичем, мне

остается только удивляться, что он все еще там -- в своем

пустом и пыльном кабинете. Даже теперь вопросов у меня

больше, чем ответов, и самые главные -- в начале и в конце

текста: кто-нибудь услышит обращение врачей? Где лечатся

чиновники и почему горожанам достается так мало?