Первый учебник по третьей мировой войне
Как бы было хорошо, если бы, предположим, еще до 1 сентября 1939 года люди могли бы прочесть в каком-нибудь учебнике или журнале о ходе, особенностях и итогах второй мировой войны. Сегодня историк Евгений Понасенков рассказывает свой вариант главы из учебника будущего, которая называется: "Третья мировая война конца XX -- начала XXI века".
Наше повествование будет вестись в жанре краткого конспекта учебного пособия по истории.
Причины войны. Так исторически сложилось, что различные регионы мира развиваются неравномерно, поэтому существует ряд устойчивых в своих этнокультурных особенностях цивилизаций, которые проходят в своем становлении два этапа: рост и угасание. Существенно то, что именно наивысшая точка развития такой системы означает начало ее кризиса, когда она, эта инфантилизировавшаяся цивилизация, уже не способна сдерживать натиск более молодой и агрессивной. Так под натиском варваров пала античная цивилизация. Тогда, как и сейчас, правители мыслили устаревшими категориями, по старинке считая своими врагами соседние государства. Уже тогда в эллинистических государствах слышались крики про продвижение североатлантической Римской империи на восток, а та, в свою очередь, посылала центурионов в очередные экспедиции и содержала свои контингенты присутствия. Как и тогда, сейчас нет понимания того, что уже нельзя мыслить категориями прошлых столетий, вспоминать берлинский заборчик и считаться, кто к чьим границам двумя ротами приблизился: перед глобальной угрозой всей цивилизации межгосударственные противоречия должны отступать. Иначе, как и полтора тысячелетия назад, люди в шкурах и платках будут сдирать листы с крыши римского Колизея (Кремля или Лувра).
Этапы войны. Любое правительство видит главной своей задачей удержаться у власти как можно дольше, это объективно. Никто никогда не хотел замечать и предупреждать угрозу, все пытались оттянуть развязку, втайне надеясь, что на их век мира хватит. Однако сегодня проблема стоит куда серьезней: если раньше с теми же нацистами можно было повоевать и на тех или иных условиях подписать соглашение, то новый тип войны предполагает совсем иное. Ни один даже самый богатый бизнесмен или политик не сможет переждать срок или просто уехать с семьей подальше от театра военных действий, ибо театр военных действий отныне будет повсеместно.
Я хочу подчеркнуть, что та война, которая разворачивается у нас на глазах, на самом деле началась давно -- в VII веке, когда впервые был объявлен джихад и исламисты стали со скоростью молнии захватывать территории Ближнего и Среднего Востока, всей Северной Африки и даже Европы. Напомню, что они остановились только в Испании (которой владели несколько столетий!), и то только по причине того, что физически не могли охватить такой территории населением. Сегодня ситуация для них более благоприятна, им для ведения эффективной войны уже не нужно большого количества людей: страны Запада сами дали им в руки технические средства, с которыми несколько человек могут выиграть бой в самом центре самого мощного государства. Кроме того, теперь у них есть масштабнейшая внутренняя поддержка. Я говорю об очередной пятой колонне -- многомиллионном эмигрантском населении Европы и Америки.
Особенности. Главная особенность третьей мировой войны -- это ее принципиально нонконвенциональный характер, когда прежняя система дипломатических переговоров и подписанных договоров исключена по объективной причине того, что одна цивилизация не признает основ и традиций другой. Следовательно, мира как соглашения (на листочке бумаги и с гвоздиками на пилотке) ждать не надо: война будет продолжительной и завершится не победой, а уничтожением либо серьезным изменением нашей цивилизации как таковой.
Ход войны. Незыблемым законом победы в любой войне мирового значения является коалиционный характер борьбы со стороны одного из враждующих блоков. Вот простые примеры. Некоторые историки склонны называть первой мировой войной эпоху войн французской революции и империи Наполеона (1792-1815). Так вот, первой победой союзников в генеральном сражении была Лейпцигская битва (1813 год), или, как ее еще называют, "битва народов". Именно благодаря тому, что союзники долгие годы не могли выступить единым фронтом, французские войска контролировали территорию от Лиссабона до Москвы. Так, в 1792 году в антифранцузскую коалицию вошли только Австрия и Пруссия, в 1793 году -- Англия, через несколько лет к ним присоединилась Россия. Причем, когда в 1805 году Наполеон в очередной раз воевал с Австрией, Пруссия сохраняла нейтралитет, издавая лишь всевозможные ультиматумы. Дело в том, что прусский король Фридрих Вильгельм III надеялся, что на его век мира хватит. В письме своему послу в Париже он писал: "Мы не будем разжигать большого костра войны, пока еще есть возможность обойтись малой кровью". В итоге Австрия была повержена в том же 1805 году, а в 1806 году всего за две недели прусская армия была уничтожена, а страна оккупирована.
Видимо не знавший этой истории глава британского правительства Невилл Чемберлен посчитал, что с оккупировавшим Австрию Гитлером можно договариваться (тем более что на носу были выборы, всяческие там жертвы от избирателей ради войны партии были не нужны), и, подписав Мюнхенское соглашение, заявил журналистам по возвращении домой: "Господа, я привез мир для нашего поколения". Это был 1938 год -- через несколько месяцев Англия была буквально затоплена шквалом немецких бомбардировок. Однако и это не заставило США вступить в войну, и только катастрофа в Перл-Харборе вынудила американское правительство наконец вступить в коалицию. Таким образом, единственным действенным способом борьбы с общим врагом является коалиция, причем созданная как можно быстрее и как можно с более широким составом участников. Отсюда мораль: не надо правителям Франции, Германии и России читать нервозные заявления про неуважение Соединенными Штатами ООН. США -- это сегодня единственная реальная сила, способная противостоять новой угрозе, а мы все еще спорим с их продвижением в Грузию. События в Осетии показали, насколько ненадежны наши кавказские границы (как события на Дубровке продемонстрировали слабость столичных границ). В ситуации подобной глобальной угрозы жизненно необходимым было уже, как говорится, позавчера осознать опасность, отбросить все рудиментарные схемы отношений между государствами и создать единый фронт. Причем единый фронт предполагает как непременное условие то, что война ведется государствами, которые реально боеспособны и которые могут помочь тем, чьи оборонительные позиции ослабли. Отсюда вывод: мы должны позволить США открыть некий "второй фронт" войны против терроризма.
Да, первоначально все терпели поражения: так Наполеон пересек всю Европу, так нацисты за несколько дней активной кампании вошли в Париж и заняли колоссальные территории СССР. Точно так же наша цивилизация (подчеркиваю, уже не отдельная страна) потерпела поражения в боях под торговым центром в Нью-Йорке, под залом на Дубровке, под несколькими московскими станциями метро и, наконец, под школой #1. Интересно, сколько еще нам понадобится подобных опытов, чтобы осознать необходимость создания реально действующей коалиции?
Итоги войны. За несколько десятилетий холодной войны враждующие суперблоки успели, на свое несчастье, вооружить во многом еще не успевшую переступить порог цивилизованности периферию. Последние события показывают, что мы еще долго будем расхлебывать ошибки тех, кто мыслил устаревшими категориями. Именно благодаря этим заблуждениям наша цивилизация встает перед техногенной катастрофой, когда все новейшие технические и военные достижения западного мира легко могут оказываться в руках дикарей, отчего мне все чаще вспоминается предупреждение Эйнштейна: "Я не знаю, каким оружием будет вестись третья мировая война, но совершенно очевидно то, что четвертая -- только палками и камнями".
Итак, я еще раз хотел бы повторить свою мысль о том, что ни власть, ни общество не понимают масштаба катастрофы, к которой мы движемся семимильными шагами. Поэтому и власть, и общество пытаются подменить врага, искать его не в тех, кто уничтожает тысячи ни в чем не повинных людей, а в лице "неполиткорректных" экспертов, которые пытаются открыть глаза окружающим на происходящее. И все это прикрывается ширмами вполне красивых лозунгов ненаглядной политкорректности. Честно говоря, я не считаю, что глупцы достойны сожаления (я имею в виду их смерть), но, положа руку на сердце, очень не хочется пострадать из-за их близорукости и упрямства самому. В свое время легендарный московский поэт Генрих Сапгир так сказал о подобной ситуации: "Идиоты -- хорошие в общем ребята,/ Да только идти / Среди них жутковато"
