Зачем аист таскает нам детей?

Нижне-Илимский район побил средний по стране показатель рождаемости.

Тут бы и возликовать, да райздравотдел исследовал победные цифры, и они рассыпались на безотрадные проценты: 55 из ста беременных - безработные, 10 - одинокие, 33 - с вредными привычками. Очень многие - в страхе перед будущим, не готовы и не хотят становиться мамами. Отсюда, увы, и дети-подснежники, и просто балансирование на грани выживания.

Шестого мая этого года Гена Перфильев, первоклассник из поселка Березняки снова не пошел в школу. Причина банальная: нет у парнишки ни одежды, ни обуви. С продуктами в доме тоже туго. Всего-то и есть в наличии: он сам, младшая сестренка Лиза и мама, Ирина Анатольевна. Ждать манны небесной вроде неоткуда. Но пришли односельчанки из Березняковского женсовета. Посмотрели, головой покачали и пошли собирать детские вещи, продукты, хлопотать, чтобы поселковая администрация выделила деньги.

Только дальше-то что, когда снова кончатся продукты?

Управления соцзащиты составляют социальные паспорта, по которым направляют конкретную, адресную помощь. Адресов все больше, но помощь-то часто не впрок. То есть, тот самый случай, когда "рыбу" принимают охотно, но"удочку" взять не хотят. Одно время Красный Крест развозил по деревням семена, надеясь, что многодетные семьи заведут огороды на просторных и унавоженных землях. Увы, семена оставались на подоконниках, а хозяева разводили руками:

- Огород? Да его же ведь обрабатывать надо! Лучше бы поесть привезли!

В поселке Анга Качугского района у многодетных Бочаровых огромный участок, на котором один квадратный метр огурцов и полсотки картошки.

Беспризорные "мамочки" восьмидесятых годов рождения ходят от дома к дому с котомками. Добираются и до Иркутска, потрошат соцзащиту. Они - порождение нового времени, когда модно объявлять себя жертвами государства, произвола богатых и просто судьбы.

Один за другим открываются оздоровительные центры для больных, истощенных детей, а мест все равно не хватает. В Усольском районе социальные столовые не в состоянии накормить всех голодных детей, приюты переполнены. В Новой Игирме четыре года работает детский реабилитационный центр "Светлячок". Сначала приняли 15 человек, теперь их вдвое больше - и столько же на очереди.

Чем больше сдабриваются грядки соцзащиты, тем больше вырастает на них "сорняков", для которых ребенок - всего лишь способ выжать из государства если не на пропитание, так на пропой. В Качуге, в семье Приезжих шестерых детей забрали в приют - и что же? Горе-родители ждут седьмого.

Детей производят на свет под пособия - сначала 5400 рублей на рождение, потом 1200 на погребение. Если же между ними случится "пауза", можно выжать еще и молочные смеси, месячные пособия, мизерные, конечно, но вполне конвертируемые в спиртное.

Растут дети в зараженных миазмами стенах - и не чувствуют этого. Шестнадцатилетний Паша Верхозин из Качуга ходит вместе с родительницей по поминкам, роет могилы, собирает с них "дань". А недавно в Качугский приют попросился мальчик, на вид лет семи - оказалось, двенадцатилетний. Его младший брат сгорел вместе с домом. Родители поселились в другом, заброшенном. При нем тоже большой участок земли.

- Какой нынче огород, когда год високосный?

Вы заметили: не дают нынче звание "Мать-героиня"? Те же, кто носят его со времен СССР, носят очень достойно, без шума, без суеты. В июле с Иркутского вокзала отправился спецвагон, в котором был только один мужчина - проводник. Он знал, что все пассажирки едут до Железногорска-Илимского - там областной Совет женщин проводит семинар.

А теперь то, о чем не знал проводник. В вагоне были две Галины Петровны - Солянкина и Дивинтейчик. Каждая - мать одиннадцати детей. На семинаре в Железногорске слышалось то и дело: "мать шестерых детей", "восьмерых", "девятерых" - поднимались энергичные, моложавые женщины. Когда-то они нашли друг друга, чтобы помочь самим себе, но, как часто у нас случается, пошли вширь и вглубь.

Это женское движение - одно из немногих, которое сохранилось в последние годы. Не потому ли сохранилось, что замешано на извечной человеческой жалости? Власть охотно опирается на него, извлекая немалые выгоды. В селе Казачинское общество многодетных семей берет на себя подготовку призывников к службе в армии, детские праздники и многое другое. Елена Григорьевна Соколова, молодая мама шестерых детей, не ждет помощи от администрации, ищет спонсоров или просто берет деньги у мужа-предпринимателя.

То есть, все у нас как всегда - с большой дозою сумасшествия. На одном полюсе "Что поделаешь: високосный год...", а на другом - "Все у нас получится, если захотим!" И ведь получается, правда: у Натальи Владимировны Саункиной, председателя Братского городского Совета женщин, сейчас спеют лимоны, виноград, инжир. Горожане изумлялись сначала, а потом встали в очередь за саженцами.

Может, действительно, стыдно быть несчастливыми?