Филипп Киркоров объявлен журналистами persona non grata

Ростовская журналистка Ирина Ароян, невольно оказавшаяся в центре внимания российской общественности после получившей широкую огласку скандальной пресс-конференции Филиппа Киркорова в Ростове, 10 июня рассказала о последовавших вслед за этим событиях.

По словам Ирины, ее поддержала родная редакция - "Газета Дона", входящая в холдинг ИД "Провинция", разместила в 30 городах информацию о ходе скандальной пресс-конференции. Совершенно неожиданно для Ирины, в ее поддержку выступила общественность Ростова. Неизвестная до этого женщина организовала в городском парке акцию "Объявим Киркорова персоной нон-грата в Ростове", во время которой собрала 330 подписей ростовчан, которые солидарны с призывом не пускать звезду шоу-бизнеса в Ростов. Это обращение к ростовчанам было также опубликовано в местных СМИ, а само письмо с подписями было передано мэру Ростова Михаилу Чернышеву и в областное Министерство культуры.

Сразу после нападения на журналистку охранников Киркорова, которые изъяли у нее дорогостоящую редакционную аппаратуру, Ирина обратилась в Октябрьское районное отделение УВД Ростова-на-Дону, где написала заявление, в котором изложила факты происшедшего на самой пресс-конференции и действия охраны в коридоре. По факту изъятия у нее аппаратуры было возбуждено уголовное дело. Что касается дела о защите чести и достоинства журналистки, то к этому у Ирины, как стало ясно из нашей беседы, сложное отношение.

С одной стороны, родные в один голос убеждают ее не делать этого. Отчасти – опасаясь за нее: после того, как инцидент получил общественную огласку, неизвестные звонили Ирине домой и угрожали, используя нецензурную стилистику шоу-звезды. Кто это были – его поклонники, или деловые партнеры, Ирина не знает. С другой стороны, она осознает, что судебный процесс со звездой – это весьма затратное, с финансовой стороны, дело. А денег у Ирины немного: судебные процедуры, связанные с возбуждением уголовного дела по факту порчи редакционной аппаратуры, отнимают много времени. "Уже 3 недели мне некогда писать",- говорит она. К тому же оплачивать судебные издержки, при окладе в 2,5 тыс. рублей, понятное дело, накладно.

Однако дело не только в этом. "Я не хочу нового судебного процесса", - говорит она. Потому что считает, что это не изменит ситуацию в целом. А менять, считает Ирина, надо общественную позицию по отношению к журналистам: слишком часто, даже в Ростове, они становятся жертвами произвола. Недавно к ней обратилась еще одна организация, с предложением поддержать ее в борьбе против хамства. Представитель общественной организации "Идущие вместе" сказал, что ее ситуация "вписывается" в их программу борьбы с нецензурной бранью, за нравственность и предложил помощь – и финансовую, и юридическую. "Сегодня вечером я встречаюсь с представителями этой организации, - сказала Ирина. - Не знаю, наверное, на их вариант соглашусь".

Справка. Ирина Ароян: "Как я ходила на пресс-конференцию Киркорова"

Ростовская журналистка Ирина Ароян, которую во время ростовской пресс-конференции оскорбил эстрадный исполнитель Филипп Киркоров, описала события пресс-конференции:

20 мая по заданию редакции я пришла на пресс-конференцию Филиппа Киркорова и Анастасии Стоцкой, которая проходила в конференц-зале гостиницы "Ростов". Организаторами гастролей Киркорова была компания RONEs и ростовское театральное агентство "МиР". Приглашение на мероприятие было в устно-договорной форме: "Газета Дона" в двух номерах давала рекламу будущего тура, а "МиР" пригласил журналиста на пресс-конференцию и дал билет на концерт.

Документального подтверждения приглашения нет. Моя фамилия есть (была) в списках аккредитованных журналистов, который составлял "МиР", но я почти уверена, судя по предыдущим инцидентам с другими журналистами, что "МиР" в лучшем случае займет нейтральную позицию (в худшем – не захочет ссориться с Киркоровым и выступит на его стороне) и не предоставит подтверждение их приглашения на пресс-конференцию. Хотя, возможно, я ошибаюсь. Единственным доказательством этого приглашения может быть SMS-сообщение на мой мобильный телефон с мобильного пресс-секретаря "МиР"а, где мне сообщалось о необходимости иметь при себе паспорт и удостоверение. Косвенное подтверждение – реклама в газете. Хотя то, что меня пустили, дали место во втором ряду, позволили задавать вопросы, фотографировать – само собой подтверждает легитивность моего присутствия.

Сотрудники "МиР"а объявили, что пресс- конференция начнется17.30 и закончится в 18.10. Киркоров и Стоцкая появились в 17.55. Я была первым журналистом, решившим задать вопрос. Первый мой вопрос был обращен к Насте – "Как вы думаете, почему из всей труппы Чикаго Филипп выбрал Вас в качестве подопечной?". Перебивая девушку, Филя заявил, что расхваливать себя Насте неудобно, потому будет говорить он: "Я увидел в ней большой потенциал, фанатичную преданность музыке. Так что дело не в ее прелестях, хотя, конечно же, длинные красивые ножки идут ей на пользу".

Следующий мой вопрос был обращен к Киркорову – "Чем обусловлено столь большое количество римэйков в вашем репертуаре: отсутствием новых мелодий, авторов, или на то есть другие причины?" Трудно было предвидеть столь бурную реакцию на, казалось бы, вполне невинный вопрос. "Назовите римейки в моем репертуаре. Нужно отвечать за свои слова, назовите эти песни, - яростно требовал он, не давая вставить и слово. – А вот я сейчас буду перечислять те песни, которые принесли мне славу". Далее пошел длинный список "нетленных шедевров", среди которых были "Зайка моя", "Атлантида" и другие. Мой вопрос отнюдь не носил провокационный характер, поэтому я попыталась "сгладить" нарождающийся конфликт: "Филипп, я не пыталась умалить ваших заслуг и достоинств". Я попыталась остановить поток перечислений, быть может сделав это в несколько ироничной форме: "Филипп, да мы знаем, что вы великий". "Да, я великий, - парировал Киркоров. – Перестаньте меня фотографировать. Я не хочу, чтобы вы меня фотографировали. Не люблю непрофессионалов. Только вчера из подворотни, а сегодня на втором ряду. И вообще, убирайтесь отсюда, вы меня раздражаете, раздражает ваша розовая майка, сиськи и микрофон!"

- Мне можно так и написать?

- Мне п…, что вы напишете, - звезда перешла на мат.

- Филипп, я, почему Вы так себя ведете?! Я, как и вы, на работе! – я пыталась прервать поток брани.

- Взяла и вышла! Встала и ушла!

- До свидания, - уходя, говорю я.

- До свидания, - передразнивает меня Киркоров. – Научитесь говорить по-русски, - орет он мне вслед.

- А вы научитесь себя вести. "Звезда"! – уходя кидаю я.

- П… а! - орет Киркоров мне вслед.

Но и это был не конец. Прямо за дверью, в длинном, пустом коридоре на меня напали два здоровенных охранника Киркорова: заломили руки за спину, зажали рот и начали угрожать: "Меньше будешь гавкать. Не будешь открывать рот". Неизвестно, что бы было дальше. Но, к счастью, в этот момент из-за дверей конференц-зала вышел фотокорреспондент "Комсомолки" Дмитрий Норов.

- Ты куда? Что выносишь? – один из охранников кинулся к нему.

- Ребята, у меня ничего нет. Я вообще тут не причем, - буквально убегая от "бойцов" пытался оправдаться фотокор.

Охранник схватил его за руку, но почти тут же отпустил, и они снова принялись за меня. Двухметровые бойцы стали вырывать у меня фотоаппарат и диктофон, пытаясь разломать аппаратуру.

- Не ломайте! Это не моя, редакционная аппаратура. Сотрите, что хотите.

- Давай сюда пленки, - тупо твердили охранники.

- Это цифровая аппаратура, здесь нет пленок, - несколько раз пришлось пояснять мне. – Сотрите, что хотите, только не ломайте технику.

Обратиться за помощью было не к кому. Коридор гостиницы был пуст. Только из-за угла за происходящим краем глаза наблюдал фотокор "Комсомолки". Ни одного представителя ростовской компании "МиР" - организаторов гастролей нигде не было. Мне удалось выхватить диктофон.

- Быстро стирай, - с видом бандитов, выскочивших из подворотни охранники прижали меня к стене. – Так, стерла, а теперь давай сюда чип фотоаппарата. В поисках флэш-карты, они стали ломать створки фотоаппарата.

- Не ломайте, - просила я. – Вот стоит профессионал (указывая на Норова), пусть он сотрет, если вы не верите мне.

Норов приблизился к нам.

- Ребята, давайте я просто отформатирую чип. На нем ничего не останется, и вы отдадите его назад. Он очень дорогой – стоит несколько тысяч. Он извлек чип, но "бойцы" вырвали деталь. Затем один из них снова начал отнимать диктофон. Я не отдавала.

- Вот смотрите, Erase это по-английски стирание. Смотрите, я нажимаю. Тут уже ничего нет.

Наконец, они от меня отстали. Выйдя в вестибюль гостиницы, я принялась искать представителей компании-организатора гастролей. Поиски были тщетны. Наконец, я заметила парня из службы безопасности "МиР"а и кинулась к нему:

- На меня напали охранники Киркорова, поломали редакционную аппаратуру, забрали дорогой чип. Представитель ростовской службы безопасности попытался попросить у киркоровской охраны деталь фотоаппарата. Но они не отдали. Представитель "МиР"а пообещал забрать у киркоровской охраны чип и вернуть мне. Но так и не отдал.

Час спустя после инцидента я позвонила пресс-секретарю "МиР"а и потребовала чип. Но она ответила, что ничем помочь не может. В настоящий момент ОВД Октябрьского района возбудило уголовное дело против охранников Киркорова по статье "Открытое воровство чужого имущества".

Филипп Киркоров объявлен в челябинской телерадиокомпании "Восточный экспресс" и ряде других СМИ персоной нон грата. Наложен запрет на использование в телеэфире любых видеоклипов и программ с участием певца. Столь неожиданное решение коллектив компании принял в знак солидарности с ростовскими журналистами.

Напомним, что в конце мая на пресс-конференции в Ростове Ф.Киркоров оскорбил одну из местных журналисток и даже натравил на нее свою охрану.

Этот скандальный эпизод показали все ростовские телеканалы, а руководство оскорбленной журналистки заявило о намерении подать на Киркорова в суд. Журналисты "Восточного экспресса" решили объявить хаму бойкот. Первыми инициативу телевизионщиков поддержали радиожурналисты той же компании. Как заявила главный редактор радио "Восточный экспресс" Елена Москаленко, до тех пор, пока Ф.Киркоров не принесет своих извинений, никаких песен в его исполнении в эфире звучать не будет.

Фотокорреспондент газеты "Комсомольская правда-на-Дону" Дмитрий Норов - участник скандальной пресс-конференции Киркорова в Ростове-на-Дону. Он стал невольным свидетелем расправы охранников Филиппа Киркорова над ростовской фотожурналисткой, и в настоящее время проходит свидетелем по уголовному делу, возбужденному в отношении охраны эстрадной звезды.

Описывая события пресс-конференции, Дмитрий Норов рассказал:

"Пресс-конференцию назначили на 17.30, но он (Ф.Киркоров) опоздал на полчаса. Вопрос Ароян (журналистка, которую оскорбил Филипп Киркоров) задала одна из первых и касался он римейков, перепевов, которые исполнял Киркоров. В ответ он начал, причем по нарастающей, ее обвинять. Сначала ему не понравилось, как она фотографирует, потом ее розовая майка, потом размер груди. Потом он стал ее оскорблять. Вопрос ее был совершенно корректен: есть ли у него авторы, которые для него пишут, как много римейков он исполняет. Сама фраза "как много у вас римейков?", видимо, его и задела. Он начал отвечать, что всего два, я великий и все песни я пою сам, перечислил все свои старинные мелодии.

Не буду я говорить, как он ругался матом. Она ему сказала: "Вы звезда", а он ей в рифму матом: "А вы – п….". Для всех окружающих происходящее было большой неожиданностью, и, может быть поэтому, людей, ставших свидетелем всего этого, и не стоить обвинять в бездействии. Все – а большинство там было операторов и фотокорров – люди, которые привыкли наблюдать и снимать, поэтому, первая и реакция их: люди начали снимать, что происходят. Я сам лично оторопел. И когда все это происходит, а я кстати, стоял у Ароян за спиной и снимал: мне нужен был прямой взгляд Киркорова.

Потом, когда Киркоров в грубой форме попросил Ароян покинуть зал, практически выгнал, либо зал покинет он, я вышел вместе с ней.

А так - во время перепалки я рядом с ней стоял, и потом, так получилось, выхожу вместе с ней, и мне от охранников чуть не досталось. Когда дверь открылась, охранники чуть не отобрали у меня телефон. Пока я отвлекся на свой телефонный разговор, я не видел, как охранники общались с Ароян. Мне один из них в грубой форме сказали: убери телефон, или я уберу его сам. В результате происшедшей перепалки я чуть не лишился телефона, мне пришлось пятиться и фразами отбиваться, я не понимал, почему ко мне такое грубое внимание. После этого я ушел в коридор, а когда я возвращался, увидел Ароян в ужасном состоянии: ее трусило, "типало" и все такое. Видимо, ребята не особенно церемонились с ней, потому что уже у них в руках была ее цифровая камера, они порывались у нее цифровой диктофон забрать.

По их предложению, когда они держали в руках ее камеру, я вытащил флэш-карту и сказал: "Ребята, смотрите, вещь дорогая, давайте я вам ее почищу, чтобы не испортить" Они молча выхватили из рук карточку и сказали: "Давай, проходи". После этого ко мне обращались из милиции, очевидно, было заявление, наверное. На охрану, потому что не Киркоров изымал эту карточку, а охранники.

Я не знаю нюансов этого дела, мы с Ароян работаем в разных изданиях, и ни до, ни после этого дела мы с ней не общались. Но моя точка зрения – это дело не личного характера (оскорбили или отняли аппаратуру у журналистки), а общественное. Никто в личную жизнь Киркорова не вмешивался, не подглядывал за ним, например, когда он был в ресторане или гостиничном номере. Людей пригласили на общественное мероприятие - пресс-конференцию, и здесь надо вести речь о нарушении закона о СМИ".