X-Files на ОРТ (в воскресенье вечером, 23 декабря) - часть 1

7x12 - X-Cops ("Полицейские Х")

- Это будет трудно описать (Скалли - Малдеру в конце серии).

Воистину. Это трудно описать… Так же, как одну из передач типа "Служба 911", или "Катастрофы недели", или "Дорожный патруль". Или "Ведьму из Блэр". Но если вам нравятся съемки такого рода - эта серия для вас…

Все происходящее мы наблюдаем через камеры съемочной группы документального сериала "Полицейские". Насколько мне известно, в Америке это шоу пользуется довольно большой популярностью (люди вообще любят смотреть про себя). Для съемки каждого "эпизода" группа, состоящая из звукооператора с микрофоном и парня с обычной ручной камерой наперевес, катается в машине одного из полицейских во время патрулирования улиц и снимает все подряд, можно сказать, становится тенью патрульных. На мой взгляд, это должно их жутко раздра-жать… конечно, подавляющее большинство людей любит поболтать с кем-нибудь во время такой рутинной работы, как патрулирование; однако, когда назревает экстремальная ситуация вроде бандитских разборок, а тут тебе в спину буквально упираются камера и микрофон - это, согласитесь, совсем другое дело. Тут уже хочется повернутся и пристрелить тех двоих на месте! Впрочем, чего не сделаешь ради искусства…

Да, так вот. Ввиду того, что съемка ведется на ходу, зачастую ночью и в весьма неблагопри-ятных условиях, результат обычно оказывается далек от совершенства… максимально. Изображение "пляшет", видимость не ахти какая, звук то приглушенный, то вообще пропадает. Офицеры полиции тоже никуда не годятся в роли актеров: они то разглагольствуют по полчаса о трудностях полицейской жизни, сдабривая рассказ поучительными историями и восхвалениями собственной храбрости, то полностью забывают об операторах, и тогда на самом интересном месте зрители перестают понимать, что же там, собственно, происходит. А поскольку во время патрулирования властям по большей части приходится иметь дело с враждебно настроенными к ним бандитами, проститутками, наркоманами и прочим контингентом того же плана, то звукозапись оказывается наполненной криками, воплями, угрозами, матами… в общем, тем, что полагается вырезать из цензурных или эстетических соображений.

Потом все отснятое сдается компании, и если там решают, что вечер был достаточно наполнен событиями и съемки оказались интересными для масс, то вся полученная информация перерабатывается, на место проклятий и матов вставляется немелодичный звуковой сигнал, особо неприглядные трупы, неприличные анатомические подробности и лица преступников (а при необходимости и полицейских или государственных деятелей, которым не полагалось находиться в том месте, где они оказались) превращаются в размытые пятна или крупную мозаику, и все это подается зрителям в очередной серии. Вроде той, которая волей случая оказалась посвящена "Секретным материалам"…

Эпизод открывается классической заставкой под аккомпанемент песенки "Плохие парни". Заставка выглядит довольно типично для сериалов и передач подобного года: друг на друга наплывают короткие сценки (кадры из предстоящего эпизода), в которых мы видим бегущих полицейских, выстрелы, мечущийся по стенам свет фонарей, пули у кого-то в ладони, снова бегущих людей… Посреди этого всего, между прочим, то и дело мелькают две знакомые нам фигуры: высокий темноволосый парень, а рядом с ним рыжеволосая женщина (и оба одеты в стиле последних серий: на нем темная водолазка, кожаная куртка и джинсы, а на ней обтяги-ваю-щий черный свитерок и брючный костюм… очень симпатично).

Собственно эпизод начинается в машине помощника шерифа Кейта Уэтзела. Операторы едут на заднем сиденье, а Кейт (дюжий парень, обликом похожий на Моделла), небрежно положив одну руку на руль, травит им байки о буднях патрульного. Над Лос-Анджелесом сияет полная луна, и Кейт задумчиво говорит, что полнолуние странно влияет на людей, многие просто съезжают с катушек в это время, а уж в этих трущобах, к которым они сейчас подъезжают, в это время могут происходить всякие странные и страшные вещи… Однако полиция для того и сущест-вует, не так ли? Чтобы люди могли вдохнуть свободнее и ходить по ночным улицам без страха. Тут пришло сообщение о том, что неподалеку раздается какой-то странный шум; предполо-жи-тельно, по окрестностям шатается какой-то "монстр". Когда шериф сообщил об этом в камеру, операторы как-то забеспокоились; но Кейт добродушно усмехнулся и заметил, что сейчас ведь полнолуние, ну и в этой области любят баловаться наркотиками. Ну, а шум, вероятно, произвел какой-нибудь неопытный воришка, который решил поживиться чем-нибудь в доме. Вот, кстати, и тот дом…

Остановив машину, шериф достал свой фонарик и первым делом осветил дом и двор. Ничего. Тогда он передал диспетчеру, чтобы хозяйку этого дома, вызвавшую полицию, известили о прибытии подмоги, а сам отправился осматривать двор. Сначала луч фонаря выхватил из темноты кошку, и шериф в шутку заметил, что, возможно, это и есть причина того шума. Потом он подошел к двери дома и показал операторам пять длинных и глубоких царапин на двери - похоже на то, что кто-то полоснул по ней острым ножом. Уэтзел предположил, что это следы когтей большой собаки; вероятно, хозяйка приняла ее за грабителя. Он постучал; спустя минуту дверь приоткрылась на длину цепочки, и на улицу выглянула до смерти перепуганная женщина, судя по всему, испанка. Не снимая цепочку, она торопливо затараторила что-то о "когтистом монстре", а потом выкрикнула на своем языке: "Смотрите… Убейте его! Убейте!", и захлоп-нула дверь. Шериф попытался ей внушить, что никакого монстра нет, но она продолжала настаивать. Тогда Кейт (явно возбужденный, по перед камерой разыгрывающий хладнокров-ного профессионала) повернулся к камере и только успел сказать, что женщину что-то сильно напугало, как из-за дома послышался какой-то стук. Шериф кинулся туда, приказывая предполагаемому преступнику оставаться на месте, а операторы кинулись за ним, но аппаратура им здорово мешала, или они вовсе не спешили столкнуться с грабителем, - во всяком случае, от шерифа они здорово отстали. В результате на минуту-другую Уэтзел пропал из поля зрения камеры; слышались только его крики, потом какой-то непонятный шум, а в следующий миг Кейт с безумными глазами вылетел из-за угла и, заорав съемочной группе, чтобы они бежали как можно быстрее, рванул к машине. Телевизионщики даже и спросить не успели, что случилось, но послушно кинулись со всех ног. Они влетели в автомобиль и Кейт начал вопить в рацию, что им срочно нужна подмога; тут вдруг стекла в машине начали трескаться, как будто от сильных ударов, но снаружи не было видно ни души - или, во всяком случае, камера не смогла заснять нападавшего. Кейт завопил еще громче, и машина внезапно начала перевора-чиваться, словно какая-то неведомая сила подняла и швырнула ее прочь. Камера успела заснять, как все летит вверх тормашками, и отключилась…

Подмога прибыла на удивление быстро: примчалось как минимум три машины и воздух наполнился воем сирен и огнями мигалок. Основательно помятый Кейт с трудом, но самостоя-тель-но выбрался из машины, имевшей такой вид, словно в нее врезался грузовик. К нему тут же подскочила чернокожая деловая женщина, сержант Пола Дути (явно здешнее начальство), и начала выспрашивать у него, что тут произошло. Шерифа слегка трясло и говорил он довольно несвязно; очень неуверенным тоном он начал объяснять, что прибыл по вызову, и тут их атаковали… Вот о том, что на них напало, от почему-то говорить не хотел; и когда женщина предположила, что на них набросилась банда, он легко согласился с этой версией. Эта версия вполне устроила сержанта, и она немедленно распорядилась обыскать округу. Кейт торопливо посоветовал ей отправить людей по двое, но когда Пола спросила у него, сколько людей им предстоит искать, он промямлил что-то насчет того, что не успел их рассмотреть. Тут по рации передали, что обнаружено двое вооруженных подозреваемых в паре кварталов от места преступления, и все кинулись туда. К тому времени, как на место добрались телевизионщики, полицейские окружили двоих - мужчину и женщину (угадайте, кого?); они стояли у забора с руками за головой, а их пистолеты лежали на земле. И оба бурно протестовали: Малдер заявил, что они из ФБР и его удостоверение у него в кармане, а Скалли раздраженно крикнула, что они тут на расследовании. Сержант Дути выудила упомянутое удостоверение из кармана Малдера, а один из полицейских обыскал Скалли (хм-м… интересно, почему агентов обыскивали агенты противоположного пола?), и сержант распорядилась позвонить в ФБР, чтобы удостовериться, что эти двое действительно те, кем назвались. Камера к тому времени очень заинтересовалась нашей парочкой… Фактически, оператор снял их со всех точек, даже портреты крупным планом. Скалли это явно не слишком понравилось, а Малдеру, похоже, было плевать (хотя в первую минуту он тоже изменился в лице, узрев телевизионщиков). Агенты объяснили, что они тут по той же причине, что и полиция; но когда Дути спросила, кого же они ищут, Малдер загадочно ответил: "Не кого, а что". Дути посмотрела на него странным взглядом, но, как видно, решила не связываться с ФБР, и все представители властей двинулись к дому.

Малдера очень заинтересовали следы когтей на двери, он показал их Скалли, а потом направился прямиком к стоявшему возле "Скорой помощи" Кейту и попросил еще раз описать, что его атаковало. Уэтзел попытался увильнуть от ответа, пробормотав, что было темно, и он не разглядел нападавших; но Малдер возразил, что он ведь должен был видеть, от чего убегает, иначе зачем же он убегал? К тому же, шериф ведь отправился по тому же самому вызову, что и они со Скалли: по рации передали, что в этом квартале обретается какой-то монстр. Вмешалась сержант, заметив, что такое бывало и раньше: когда люди вкалывают себе всякую пакость, иного и ждать не приходится. (К этому времени камера сосредоточилась на агентах, шерифе и сержанте; и Скалли, заметив это, торопливо отступила за "скорую", чтобы ее не было видно). Малдер ответил сержанту, что та женщина не единственная, кто видел монстра: за последние пару месяцев в этой области было уже несколько подобных случаев, и каждый раз это происходило в полнолуние. Так что у него, Малдера, есть кое-какие предположения на сей счет.

Вероятно, сказал он, то, что напало на Уэтзела, было очень высокого роста и все покрыто шерстью, а еще имело пытающие глаза и очень длинные когти… И острые зубы, добавил Малдер, взяв шерифа за руку и повернув ее так, что стали видны красные отметины на его запястье. Дути удивленно принялась расспрашивать окончательно смутившегося Кейта, почему он ничего не сказал об этом ранении, а Скалли на минутку оставила свое убежище, чтобы осмотреть рану. Оправдываясь, Уэтзел заявил, что вообще не заметил, как его ранили; потом он запоздало добавил, что не видел ничего похожего на то существо, которое описал Малдер, а сержант спросила, кого он вообще описывал. Малдер уверенно ответил: "Вервольфа", и объяснил, что именно так описал этого оборотня еще один пострадавший, который умер в больнице от полученных ран в прошлое полнолуние. И вот они с партнером отправились ловить оборотня, пока он не причинил вред кому-то еще. Камера немедленно повернулась к его партнеру, и Скалли торопливо отвернулась; впрочем, ее негодование можно было прочитать даже по напряженной спине. А Малдер продолжал запугивать шерифа: он заметил, что легенды о вервольфах гласят, что люди, которых они покусали, сами становятся вервольфами. Так что вас, шериф, придется изолировать, добавил он, пока вы не причинили вред себе и другим. Тут снова вмешалась Дути, очень скептически попросив Малдера еще раз показать его значок (она явно все больше убеждалась в том, что имеет дело с сумасшедшим, сбежавшим из психушки).

Это было слишком даже для безмерного терпения Скалли: сладко улыбнувшись партнеру, она смерила его таким взглядом, что даже Малдеру стало не по себе, и обманчиво беззаботным тоном пригласила его "на пару слов". Малдер послушно направился к ней, а оператор с камерой последовал за ним. Отойдя на некоторое расстояние от сержанта с шерифом, агенты останови-лись и Малдер невинно спросил, в чем дело. Скалли ледяным тоном осведомилась, понимает ли он, что здесь находится телевидение. Малдер беззаботно ответил, что вряд ли они в прямом эфире; но Скалли возразила, что даже если нет, их все равно записывают на пленку. Тут она сверкнула взглядом в сторону камеры, осознав, что их снимают и сейчас, и немедленно поволокла напарника прочь, продолжая допытываться у него, понимает ли он, что делает. Малдер ответил, что им представилась уникальная возможность: заснять вервольфа, да еще и продемонстрировать это конкретное доказательство широким массам. Расстроенная безответ-ствен-ным поведением напарника и преследующими их телевизионщиками, Скалли мрачно заявила, что если ему так хочется рассказать кому-нибудь о вервольфах, то пусть рассказывает ей; она вряд ли с ним согласится, но по крайней мере, не назовет его психом и не станет пытаться разрушить его карьеру. Малдер засмеялся и ответил, что у него и так нет карьеры, которую можно было бы разрушить, но он очень ценит, что она не желает, чтобы он выставлял себя идиотом. Скалли ядовито заявила, что не хочет выглядеть по-идиотски сама. Малдер, осознав, что оператор опять подкрался к ним близко, попросил напарницу отвезти Уэтзела в больницу и присматривать за ним на тот случай, если его, Малдера, теория окажется верной, а сам отправился в дом, где возились полицейские. Скалли крикнула ему вслед, что ей придется позвонить Скиннеру, и он вряд ли будет доволен; но Малдера это не обеспокоило, так что она села в машину и начала набирать номер, и тут к ней опять подкрался оператор с камерой. Это было уж слишком, она просто невежливо захлопнула дверь и уехала.

Тем временем в доме допрашивали ту женщину, которая вызвала полицию. Она, кажется, была на грани истерики, но все продолжала твердить про монстра, которого увидела в кухонном окне, и Малдер предложил, чтобы полицейский художник отошел с ней в сторонку и составил портрет того чудовища. Художник, Рики, воспринял это предложение с явным сомнением, но согласился. Малдер еще раз осмотрел дверь и сказал сержанту Дути, что следы когтей вполне соответствуют человеческой руке; он продемонстрировал рисунок, сделанный по описанию предыдущего пострадавшего, и сказал, что новое описание, скорее всего, будет таким же. На рисунке был изображен классический комиксный оборотень, поэтому сержант откровенно усомнилась в его словах; но тут вернулся Рики и продемонстрировал свой эскиз, на котором был изображен… Фредди Крюгер со своей когтистой лапой. Женщина уверенно тыкала в рисунок пальцем и объясняла, что это именно тот "когтистый монстр" и есть. Малдер задумчиво сказал, что это странно, а разочарованный сержант сказала своим людям, что они ищут банду, и удалилась. К Малдеру подошел напуганный художник и робко спросил, не думает ли агент, что это какой-нибудь парень нарядился Фредди, а может, даже и вообразил себя им? Малдер только пожал плечами, а художник продолжал запугивать сам себя: он спросил, не может ли этот парень подкрасться к нему в темноте, когда он пойдет к своей машине, и… Тут художника увел один из полицейских (парень отказался снимать пуленепробиваемый жилет - так, на всякий случай), другие офицеры тоже ушли, и только Малдеру пришлось задержаться: напуганная испанка вцепилась ему в руку и все просила поймать того монстра. Малдер не смог придумать ответа, только кивнул и пошел к тому месту, где аварийщики увозили разбитую машину Уэтзела…

На дороге все еще стояли полицейские машины. Вернулась Скалли, причем вместе с Кейтом. Малдер спросил, почему она позволила ему уехать из больницы, но она объяснила, что отметины на запястье оказались просто укусами насекомого, скорее всего, осы. Малдер усмехнулся и спросил, что сказал Скиннер. Скалли ответила, что от сказал, что ФБР нечего скрывать, равно как и им. Малдер ответил, что она может не беспокоиться: они уже не ищут вервольфа, у них теперь новый подозреваемый… но ничуть не лучше. Тут вокруг поднялось какое-то оживление и один из полицейских сказал агентам, что в шести кварталах отсюда было совершено новое нападение; все кинулись туда, причем телевизионщики попытались подсесть в машину к агентам, но Скалли их прогнала, велев поискать себе другой транспорт.

Очередной жертвой оказался несчастный художник Рики: он сидел у стены какого-то магазина, и на его груди виднелись пять глубоких разрезов, очень похожих на царапины на двери. Скалли, заявив, что она врач, опустилась рядом с ним и легонько нажала на грудь; из порезов потекла кровь. Парня не спас даже жилет…

Рики погрузили на "скорую", а Малдер печально сказал напарнице, что именно этого и опасался. Парня явно убил кто-то, одетый Фредди: порезы вполне соответствуют человеческой руке в перчатке с ножами. А Скалли нашла на земле ноготь - просто обычный накладной ноготь ярко-красного цвета (в крови?), он лежал почти рядом с трупом. Потом полиция отправилась по тому адресу, с которого вызвали "911" для несчастного Рики; это оказался дом парочки геев, Стива и Эди. Сержант Дути хорошо их знала и сказала агентам, что они, в общем, неплохие парни, и всегда вызывают полицию, если в округе что-то происходит. Эти самые Стив и Эди оказались очень забавными неграми лет сорока; Стив был пониже ростом и более спокойный, а Эди придерживался образа темпераментной и капризной дамы, причем оба очень возбудились, увидев камеру (Эди даже сбегал в дом, чтобы принарядиться к "крупному плану"). Они охотно поведали властям, что слышали, как тот парень, Рики, вопил на улице, словно в припадке; но нападавшего они не видели, просто парень катался по земле и вопил, а потом осел у стены, да там и остался. Малдер на всякий случай продемонстрировал им рисунки вервольфа и Фредди, но Эди сказал только, что от этих рисунков у него будут кошмары, и уж конечно, они не видели ничего подобного. Скалли наудачу показала им ноготь, и тут им, наконец, повезло: оба гея заявили, что это наверняка ноготь Шантары, уличной проститутки. Полиция ее знала, так что все кинулись искать эту девчонку. Нашли ее наши агенты, и довольно быстро (она оказалась длинноногой девицей в типичном для ее промысла одеянии и с розовыми волосами; правда, лица ее мы так и не увидели, так как оно было "размыто" во время подготовки пленки к показу). Правда, эта Шантара при появлении агентов попыталась сбежать, но ее поймали, выяснили, что одного ногтя у нее не хватает, и усадили в машину. Девица, пребывавшая в истерике, заявила, что ничего плохого не сделала, наоборот, она пыталась помочь Рики, но сбежала, когда услышала сирены. На вопрос, кого она видела на месте преступления, она сначала отказалась отвечать; однако потом призналась, что парня убил ее дружок, Чуко, и она до смерти боится его, потому что он уже неделю преследует ее и грозит свернуть ей шею, как цыпленку, если она не даст ему денег.

Чуко полиция тоже знала, и полицейские, похоже, порадовались, что у них, наконец, есть конкретный подозреваемый. По их данным, Чуко пребывал в довольно ветхом доме, и на этот дом немедленно устроили облаву. Шантару тоже привезли туда, и с ней тут же возникли проблемы: она хотела уйти, потому что боялась, что ее дружок прикончит ее, а сержант Дути уверяла, что она теперь под надежной охраной, и к тому же, они пока не могут отпустить ее, так как она может быть сообщницей. В результате бьющуюся в истерике девицу оставили под присмотром Кейта, а остальные ринулись в дом. Скалли и Малдер, натянув защитные жилеты, тоже пошли, но Малдер сразу сказал, что Чуко вовсе не тот, кого они ищут, потому что даже у такого крепкого парня, как он, не хватило бы силы так покорежить полицейскую машину Уэтзела. И, как обычно, оказался прав. Дом быстро обыскали, но нашли там только толпу каких-то сонных личностей (возможно, незаконных иммигрантов, может быть, нищих или нарков) и труп Чуко в ванной - парень скончался уже давно, может, несколько дней назад от передозировки наркотиков. Тут снаружи послышались выстрелы и все кинулись обратно к машинам.

Как выяснилось, стрелял Уэтзел. Он тоже был на грани невменяемости и испуганно твердил, что "оно вернулось": он услышал крик Шантары и бросился на помощь, но помочь не смог. Шантаре свернули голову, и никто не мог понять, как это случилось и что вообще происходит. Сержант Дути заявила агентам, что Кейт Уэтзел, конечно, еще зеленый юнец, но все-таки офицер полиции и парень не из пугливых; преступник просто не должен был прорваться через него. И непонятно, в кого он стрелял: все пули просто ушли в воздух, потом их собрали с асфальта. Малдер отправился еще раз переговорить с шерифом, и на сей раз Кейт сознался ему, что видел чудовище, которым когда-то пугал его старший брат, монстра с осиной головой и жалами вместо зубов. Этот монстр напал на него дважды: тогда у дома, и теперь здесь, но ведь это невозможно: даже если забыть про то, что такого не бывает в принципе, камера ведь тоже ничего не зафиксировала…

Малдер внимательно выслушал шерифа, а потом поведал Скалли свою новую теорию: судя по имеющимся данным, они имеют дело с каким-то существом, которое нападает на человека в облике его самых страшных индивидуальных кошмаров. Возможно, он питается страхом, и потому пугает свои жертвы до полусмерти. Скалли выслушала его и спросила - так, "для поддержания беседы" - как они собираются ловить это существо. Малдер предложил вычислить, как оно выбирает добычу. Пока что нападения распространялись, как инфекция: страх одного человека переходил к другому. Сначала испугалась женщина, потом ее страх перешел к шерифу, затем к художнику и проститутке, а затем снова к шерифу. Скалли напомнила напарнику, что он кое-кого пропустил в этой цепочке: двух гомиков, которые тоже были вовлечены в эту историю.

В результате агенты спешно поехали к Стиву и Эди, и оказались у двери в тот момент, когда изнутри послышался душераздирающий крик. Не церемонясь, Малдер вышиб дверь и агенты ворвались внутрь; но оказалось, что беспокоились они зря: любовники просто устроили "семейную сцену". Им было не до монстров: Эди громко жаловался, что его не любят и тиранят, а Стив угрюмо затыкал ему рот. Малдер и Скалли некоторое время безуспешно пытались их успокоить, Скалли даже попыталась припугнуть их, заявив, что их жизни может угрожать опасность, однако все тщетно. Однако спустя некоторое время скандал поутих сам собой и жизнь наладилась: Эди признался, что просто боится, что Стив бросит его, и Стив тут же принялся его успокаивать, так что усталые агенты поняли, что им тут делать больше нечего. Правда, они предложили парочке перебраться в мотель под охрану, но геи так воспротивились, что их оставили в покое.

Стоило агентам выйти из дома, как подъехал Уэтзел с еще одной съемочной группой. Это привело Скалли в ужас: ей и одной-то группы хватало за глаза! Шериф осведомился насчет их дальнейших планов, и Скалли заявила, что собирается провести вскрытие Шантары - она надеялась если и не узнать истинную причину смерти, то хоть выяснить, что не являлось этой причиной. А Малдер решил покататься вместе с шерифом, потому что он, похоже, остался последней предполагаемой жертвой. Съемочные группы тоже рассредоточились: одна поехала с шерифом и Малдером, а другая подсела в машину к Скалли. У нее явно руки чесались захлопнуть перед ними дверь, но она, тем не менее, возражать против их присутствия не стала…

В результате на одну камеру засняли душевный разговор Кейта и Малдера (на тему: "Я тебе верю" и "Все не так страшно в жизни, как кажется"), а на другой оказалось начало вскрытия Шантары. Операторы, которые присутствовали при аутопсии, были, как видно, крепкими ребятами; но, впрочем, им ведь и не довелось увидеть вскрытие целиком (как, возможно, надеялась Скалли: она наверняка и взяла их с собой только потому, что знала, как реагируют посторонние на такое зрелище!). Скалли должна была помогать медсестра, уже немолодая женщина, которая привезла тележку и инструментами; но, к сожалению, помощи от нее не было никакой, потому что, едва войдя в морг, эта женщина принялась испуганно расспрашивать Скалли о том, как умерла эта женщина, и правда ли, что ее убил покойный дружок, и верно ли, что тело инфицировано, и почему вскрытие производится посреди ночи. Скалли спокойно отвечала на ее вопросы, не отрываясь от работы. Насчет дружка - враки, сказала она, и никакой инфекции нет, ведь женщина умерла от перелома шеи, а не от вируса. Однако ее ответы только повергли женщину в еще большую панику: она явно смертельно боялась заразы, и то, что вскрытие состоялось в такое время, только еще больше убедило ее. К тому же, добавила она, зачем еще аутопсию снимают на пленку? Скалли, мило улыбаясь в камеру, медовым голосом заметила, что съемка ведется только потому, что ФБР нечего скрывать; но женщина, не слушая ее, все твердила о вирусе, и в конечном итоге у нее из носа пошла кровь. Она несколько секунд оцепенело смотрела на кровь, а потом рухнула на пол и забилась в конвульсиях. Скалли кинулась к ней, но было уже поздно…

Позднее Скалли в нервах рассказала прибывшему в морг Малдеру, что у женщины были все симптомы вируса Ханта, но это совершенно нереально: ни один вирус не способен развиться и убить человека за пару минут! Все выглядело так, словно женщина сама накликала на себя этот вирус: все твердила и твердила о нем, и сама себя запугала до смерти. Малдер сказал, что в этом-то и дело: "вирус страха" перекинулся с Шантары на медсестру, и она погибла от собственного ужаса. Скалли в это не верила: ведь она была в той самой комнате, когда это случилось, и съемочная группа тоже была, и ничего с ними не случилось! Малдер ответил, что Скалли ничего не боялась, в отличие от той женщины. Скалли мрачно возразила, что боялась, и еще как! - она ведь и понятия не имела, что тут происходит, а неизвестное всегда пугает. Малдер мягко возразил, что она не испытывала страха за свою жизнь, так же, как Стив и Эди; это их и спасло. Погибали только люди, которые отчаянно боялись смерти. Поэтому это существо, чем бы оно ни было, и объявилось именно в районе трущоб, в районе с повышенной преступностью, где люди живут в страхе за свою жизнь. И это вернуло его мысли к единственной жертве, которая выжила после нападения: к Кейту Уэтзелу. Сержант сказала, что Кейт вернулся к патрулированию улиц, и Малдер занервничал. Скалли заметила, что Малдер катался с шерифом три часа, и ничего не случилось; но Малдер возразил, что дело именно в том, что он был с ним и, так сказать, прикрывал его, а теперь Кейт один и, значит, находится в опасности. Поэтому агенты, прихватив сержанта, отправились разыскивать Уэтзела…

…А Уэтзел в это время в очередной раз проверял все криминальные места вместе со второй съемочной группой. Они остановились у опустевшего дома Чуко и вошли внутрь (и что их туда понесло?) Уэтзел тяжело дышал - видимо, на него снова начал накатывать страх перед человеком-осой - но упорно пер вперед, держа пистолет наготове. Его фонарик внезапно начал тускнеть, на комнату опустился густеющий с каждой минутой полумрак, и тут… раздался крик шерифа… что-то упало… дверь сама собой захлопнулась, и Уэтзел, как безумный, ломился в нее, но не мог открыть. Телевизионщиков при взгляде на него тоже охватила паника, они кинулись кто куда, потом один из операторов заорал и камера отключилась…

К тому времени, как агенты в сопровождении полиции подъехали к дому, там уже вновь воцарилась тишина и темнота. Полиция принялась взламывать дверь, которая никак не желала поддаваться, а Малдер и Скалли, в сопровождении увязавшихся за ними телевизионщиков, зашли с черного входа, дверь которого стояла практически нараспашку, но за спиной агентов немедленно захлопнулась (Скалли, ради собственного спокойствия, списала это на сквозняк). Они осторожно принялись обыскивать дом под аккомпа-не-мент ударов, сотрясавших упрямую дверь (не менее упрямая полиция желала во что бы то ни стало войти с парадного входа), и спустя некоторое время попали в комнату с большим чуланом. В этом чулане что-то потихоньку шебуршилось, и агенты, направив на него пистолеты, распахнули дверь. Внутри оказалась пара телевизионщиков, сопровождавших Уэтзела; они находились в невменяемом состоянии, так что тут же дико заорали и принялись тыкать в агентов своим микрофоном. Скалли, которая была уже по горло сыта съемками, чертыхнулась и захлопнула дверь, а Малдер поинтересовался, где Уэтзел. Из шкафа ответили, что понятия не имеют, потому что на них что-то напало и они разделились. Малдер огляделся и обнаружил на полу кровь. Встревоженные агенты отправились дальше по дому (черт, и это маленький домик в трущобах! Да в нем заблудиться можно!), ну и нашли таки комнату, из-за двери которой слышались вопли Кейта. Дверь, конечно, оказалась запертой, и Малдер принялся ломиться в нее, одновременно убеждая Кейта не бояться; но дверь все не поддавалась (а прострелить замок и попинать дверь вместе агентам почему-то не пришло в голову), и Малдер попытался ободрить все еще вопившего Уэтзела, заорав ему, что он же бравый помощник шерифа, и его показывают по телевизору, так пусть же возьмет себя в руки, черт побери! Тут дверь вдруг открылась и Малдер влетел внутрь, а за ним и остальные (включая наконец-то попавшую в дом полицию). Шериф был жив, хотя вид имел весьма потрепанный, и рука у него была вся в крови. Пока Скалли занималась Кейтом, Малдер посмотрел в окно и сказал, что взошло солнце…

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...