Граждане менты, получите прибавку!

С 1 января наступившего года оклады господ полицейских, которые для простого народа как ментами были, так и остались, увеличены в четыре раза. Теперь граждане России, которым доверили ношение формы и даже пистолета Макарова, получили серьёзный стимул к тому, чтобы, наконец, стать законопослушными.

Честный мент – это, конечно, парадокс и даже аномалия. Поэтому четырёхкратный рост окладов так называемых блюстителей порядка вряд ли пойдёт на пользу гражданам без погон. Если рассмотреть этот казус с точки зрения примитивной экономики, то возникает риторический вопрос: а вы видели человека, который доволен своими заработками настолько, что способен отказаться от лёгких денег?

Вот и полицмены, которые ещё со времён лихих девяностых являются главной угрозой экономического состояния отдельных граждан страны, своему реноме, конечно, не изменят. Даже несмотря на то, что на киношный манер теперь называются полицейскими.

Переаттестация милиционеров и их переименование в полицейских, по большому счёту, - процедура избавления от тех, кто в органах был как прыщ на носу и заноза в заднице. По информации МВД, из органов выперли каждого пятого сотрудника.

То есть на вольные хлеба в первую очередь отправили пьяниц. Вообще-то в милиции пьют все, и немало. Работа нервная, потому что остальная часть населения России (то есть не менты) при виде серой формы напрочь забывает парламентские выражения и начинает вести себя так, что менту тут же хочется хлопнуть соточку-другую горькой. Или съездить россиянину-не менту по фэйсу. Поэтому бьют (нервы ведь слабы). Поэтому пьют (отчего нервная система крепче не становится). Но милицейские начальники не любят тех, кто злоупотребляет больше их самих. Переаттестация стала удобным средством избавления от таких заблудших кадров.

Также вынужденно сменили род деятельности те, кто уже не раз попадался на нарушении законности. То есть на каких-то околовопиющих случаях. Но и тут дурдом весь в том, что закон нарушают все менты. Даже непьющие и честные, которые встречаются в среднем в количестве одна штука на райотдел. Сержанты и генералы уже два десятка лет соревнуются в том, кто из них украдёт и вымогнет больше. Сержанты берут массовостью, а генералы – величиной сумм.

Отсюда вывод: для нас, простых трудящихся, более опасны сержанты. Основной вид их профессиональной деятельности – сбор оставшихся от застолий средств у граждан, которым не хватило везения незамеченными добраться до места дислокации. Под запарку вместе с кошельками у нетрезвых граждан изымают и другие ценности: мобильные телефоны, золотые украшения и пр. Борьба с незаконными трудовыми мигрантами тоже обеспечивает некоторый стабильный приработок.

Другим источником дохода следует считать заработную плату господ ментополицаев. Она у них до самых недавних пор была очень маленькой. Но это в сравнении с суммами, которые приносят альтернативные источники.

Однако вернёмся к отщепенцам. Сотрудники иркутской уголовки рассказали обозревателю Бабра о том, что кроме пьяни и прочей шушеры на пенсию отправили всех опытных сотрудников старше 40 лет. В результате уголовный розыск лишился «мозгов», и вся тяжесть работы (в этом контексте имеется в виду действительно ментовская работа как таковая) легла на плечи молодых и неопытных сотрудников. Им бы служить на уровне «принеси-подай» да за девками ухлёстывать, а приходится распутывать клубки. То есть пытаться распутывать. Практически безуспешно.

А ещё в рамках хвалёной полицейской реформы был упразднён отдел по розыску угнанного автотранспорта. С учётом того, что в Иркутске уже много лет набирает силу целая криминальная индустрия по лишению граждан их железных коней, мера представляется слегка несвоевременной. То есть товарищ г-н Нургалиев своими собственными мозолистыми руками сделал всё для небывалого расцвета этого вида преступности.

Функции отдела по розыску потерявшихся авто переданы обычным оперативникам, тем самым неумехам. Теперь их мозги кипят. Когда встаёт вопрос «чем заняться?», они склонны расследовать убийства, но не искать пропавшие машины. Поэтому не очень хочется верить главному российскому менту, твердящему о качественном росте полицменской деятельности. Есть неумолимая (хоть пока и неофициальная) статистика: до начала реформы милиция разыскивала каждый пятый угнанный автомобиль, а теперь раскрываемость таких преступлений исчисляется несколькими процентами. Под эти самые проценты попадают в основном случайные эпизоды из серии «выпил-шёл мимо-решил прокатиться».

Организованная преступность, которую Нургалиев по недосмотру ни одним приказом так и не отменил, уже воспользовалась ситуацией. Воруют машины не на органы и не для перепродажи. А для того лишь токмо, чтобы за треть начальной стоимости вернуть законному владельцу. Суровый, но очень доходный бизнес.

Красноречие главы МВД вызывает шквальные аплодисменты у граждан, владеющих русским языком. Так, на ушедшей неделе он, ни разу не смутившись, заявил, что российская полиция стремительными темпами идёт к тому, чтобы «стать неотделимой частью гражданского общества». Мало хорошего в том, что руководитель погонного ведомства козыряет терминами, в которых разбирается хуже, чем вор-карманник в ядерной физике.

Тем временем, в главном управлении МВД по Иркутской области уже обнародовали цифры, которые прояснили, сколько ж будут получать теперь наши полицаи. В Иркутске зарплата оперуполномоченного капитана полиции со стажем от 5 до 10 лет поднимется до 52 тысяч рублей. А в северных территориях области - до 62 тысяч рублей. Полицейский патрульно-постовой службы рядовой полиции со стажем от 2 до 5 лет заработает в месяц около 25 тысяч рублей.

А на иркутских каналах телевидения сейчас вовсю крутят объявления о приёме на постоянную работу в полицию молодой поросли. На места тех самых не прошедших переаттестацию 40-летних оперов.